Второй период влияния русского языка на английский, связанный с

развитием торговых и политических отношений России и Англии, ростом

могущества русского госудорства, начинается со второй половины XVI и

продолжается до середины XIX века.

Третий период начинается с 60-х годов XIX века и продолжается до

1917 года. В центре внимания в этот период оказываются изменения

экономических и социальных отношений в России, все нарастающая борьба

сил революции с силами реакции, большие достижения в развитии

отечественной науки и культуры.

Четвертым периодом заимствований из русского языка является

советская эпоха. Можно говорить о новом этапе в развитии политической

и социально экономической лексики русского языка, а также о

дальнейшем росте его международного значения в послевоенный период в

связи с возникновением могучего лагеря мира, демократии и социализма,

а также в связи с созданием ООН, где международным языком был

объявлен русский наряду с английским, французским, испанским и

китайским.

Сегодня можно говорить и о пятом послесоветском периоде.

1. ПЕРВЫЙ ПЕРИОД. С давних времен наблюдалось взаимное внимание

английского, французского и русского народов друг к другу. Киевское

государство имело чрезвычайно широкие связи с разными народами Азии и

Европы, в том числе и с древними англичанами. Еще в XI столетии

Новгород был известен в Англии в первую очередь как поставщик мехов,

ювелирных изделий. К этому времени относится и женитьба Владимира

Мономаха на дочери короля Англии Гарольда. Сведения той поры скупы.

Однако исторические данные свидетельствуют о том, что Киевская Русь

была известна германским странам. Уровень культуры Киевской Руси был

настолько высок, что западные иностранцы считали Киев соперником

Константинополя. У древней Руси были обширные политические связи со

всеми европейскими государствами. Безусловно, при таком положении

древнего Русского государства очень значительна должна быть и роль

его языка. Тем более, если учесть, что высокая культура Киевской Руси

имела глубокие корни в далеком прошлом, что еще «до IX века русский

народ успел пройти большой путь в своей хозяйственной, общественной,

политической и культурной жизни», как подчеркивает исследователь

древней Руси академик Б.Д. Греков / Греков Б.Д. Борьба Руси за

создание своего государства, стр. 65 /. Однако заимствования из

русского языка были не многочисленны в английском языке и сближение

языков в эту эпоху не происходило, хотя представляется очень

вероятным, что в ту эпоху русский язык мог оказать известное влияние

на словарный состав английского языка.

Такое предположение основано на следующих данных: между древней

Русью и Англией той эпохи били довольно близкие связи. Иначе как

объяснить тот факт, что после завоевания Англии скандинавами

изгнанные сыновья английского короля Эдмунда Железнобокого (Edmubd I

the Ironside, 981 – 1016) нашли приют при дворе киевского князя.

После завоевания Англии норманами и гибели короля Гарольда его жена и

дочь также искали приюта в Киевской Руси. Если бы не было

установленных ранее связей между древней Русью и Англией, то навряд

ли эти изгнанники английских королевских семей отправились бы искать

пристанища в такую далекую от них страну.

В древнегерманских языках имеется ряд слов, заимствованных в

различное время из славянских языков. Основная масса заимствований из

славянских языков падает на скандинавские языки и на готский,

носители которых непосредственно соприкасались со славянами. Что же

касается древнеанглийского языка, то количество славянских

заимствований в нем минимальное, даже меньше, чем в других

западногерманских языках, усвоивших ряд славянских слов уже после

того, как произошло выделение англосаксонских диалектов в

древнеанглийском языке.

Как известно слова могут далеко уходить от языка-источника, могут

путешествовать из языка в язык, запечатлевая общение народов,

говоривших на этих языках. Небольшое количество русизмов попало в

скандинавские языки и оттуда перешло в древнеанглийский язык. Первым

русским словом, которое вошло в язык англичан, называют tapor- х или

taper-зех, соединившее русское и норвежское слова tapor-taper 'топор’

и x ‘топор’. Оно записано на страницах летописи за 1031 год: taper-

x. Однако имя предмета в таком виде не дожило и до среднеанглийского

периода. Этот словарный факт — только историческое, хотя и

немаловажное, свидетельство русско-норвежских и английских связей. Но

само слово-русизм не удержалось в английском языке. Предмет же

существует, ныне нося германское имя axe 'топор'. Английские слова

talk ‘разговор, беседа’; to talk ‘говорить, разговаривать, болтать’ и

т.п. восходят к скандинавскому корню tolk из русского толк (ср.:

толковать, толковый).

В этой связи представляется не совсем правильным утверждение

проф. Аракина В.Д. о том, что единственным русским словом, проникшим

в английский язык еще до XIV века, было sable ‘соболь’,

распространившимся тогда же и в других языках, так как дорогой мех

этого зверька попадал во все страны от восточных славян.

В английском языке, как и в других германских языках, еще в

древнейшие времена встречались слова, которые имели общие корни со

словами славянских языков и, по-видимому, были заимствованы из

диалектов славянских племен уже в XII веке. Это такие слова, как:

мед, молоко, конопля, плуг и другие, древнеангл. meodu, совр. англ.

mead; древнеангл. henap, совр. англ. hemp; древнеангл. meolk, совр.

англ. milk; древнеангл. ploz, совр. англ. plough. Проф. А.И.

Смирницкий выделяет более раннее славянское заимствование в

древнеанглийском языке: syrce ‘рубаха’, ‘панцирь’, ‘кольчуга’

происходит от старосл. sork; сравните русск. ‘сорочка’. Слово это

встречается в Беовульфе и других письменных памятниках.

Трудно сказать, из какого именно славянского языка проникли эти

заимствования в английский язык и проникали ли они непосредственно от

славян к англосаксам или через скандинавские языки. Англосаксы

сталкивались со славянами еще на континенте, до поселения на

Британские острова. Со скандинавскими племенами славяне соприкасались

также с древнейших времен в районе Балтийского моря. В английских и

скандинавских языках встречаются одни и те же славянские

заимствования и трудно сказать, проникали ли они непосредственно от

славян в каждый из этих языков или же сначала попадали к скандинавам,

а затем уже от них к англо-саксам. Выяснение этого вопроса

осложняется еще тем, что скандинавские древние письменные источники –

более поздние, чем английские, и поэтому нельзя проследить, какую

форму имели эти заимствования в скандинавских языках, хотя бы в ту

эпоху, когда они встречаются в древнеанглийском. Это осложняет и

выяснение того, из какого славянского языка было заимствовано слово.

Следует заметить, что славянские языки в ту эпоху были еще настолько

близки, что являлись скорее диалектами единого языка. Это

подтверждается тем, что в ту эпоху не проводилась грань между

отдельными славянскими языками. Поэтому в отношении наиболее ранних

заимствования очень трудно сказать, из какого именно славянского

языка они были взяты.

Но было бы неправильно умолчать об этих словах при рассмотрении

вопроса о русских заимствованиях, т.к. вполне возможно, что проникли

эти ранние заимствования именно из русского языка.

К ранним заимствованиям относится также слово соболь. В

английских словарях это слово зафиксировано только в XIV веке. Однако

можно предположить, что в устную речь оно проникло значительно

раньше: в период XII-XIII вв., как известно, мех соболя занимал

большое место как продукт обмена, выполняя функцию денежной единицы;

кроме того, в источнике, где это слово впервые зафиксировано, помимо

значения существительного ‘соболь’, оно дается также и в значении

прилагательного ‘черный’. Этот факт также дает основание

предполагать, что слово существовало в английском языке довольно

длительное время и успело приобрести в нем дополнительное значение

‘черный’ и ‘траурное платье’.

2. ВТОРОЙ ПЕРИОД. Дружественные отношения между народами тем

прочнее, чем глубже их взаимное понимание друг друга. Язык – основа

этого понимания. Отсюда и тот интерес, который представляет история

усвоения иностранных языков во всякой иноземной среде. Такая история

может быть немаловажным показателем состояния общей (а не только

языковой) культуры данного народа и в такой же степени служить

свидетельством его действительного знакомства с народами,

просвещением, искусством тех стран и государств, с которыми его

связывают те или иные исторические интересы. В каждом языке можно

проследить, словно археологические напластования, временные «слои» и

отметить вехи, найти следы былой жизни народа и его новой жизни,

следы дружеских контактов между народами и ссор, сотрудничества и

вражды, мира и войны. Как мы уже могли заметить, международные связи

развиваются в зависимости от социальных и географических условий. И

чем более ранние времена являются предметом нашего внимания, тем

ограниченнее и медленнее складываются взаимоотношения между

отдаленными народами с нашей современной точки зрения. Тогда почти не

было средств коммуникации. Тем самым географическое положение играло

не последнюю роль. Политика и экономика, т. е. возникающие

дипломатические и торговые связи, определяют языковое общение.

В Англии раньше познакомились с русским языком, чем в русском

государстве – с английским. На протяжении XVI—XVII веков интерес к

русскому языку был настолько велик, что в ряде стран, в разных

условиях и по разным причинам появились достаточно серьезные записи

лингвистического и страноведческого характера, сделанные

иностранцами, побывавшими в России. Наш известный советский

исследователь Б.А. Ларин отмечает три иностранных источника по

истории русского языка и русских международных отношений XVI—XVII

веков. Это:

1) «Словарь московитов» (французско-русский, 1586 г.);

2) «Записная книжка» — Русско-английский словарь Ричарда Джемса

(1618—1620 гг.);

3) «Русская грамматика» Генриха Лудольфа (Оксфорд, 1696 г.).

Интересно отметить, что эти записи донесли до наших дней живую

холмогорскую разговорную речь конца XVI века и живую московскую речь

во всей ее пестроте и разнообразии. Старые Холмогоры и Архангельск

(Новые Холмогоры) были торговыми городами с довольно смешанным

населением. Поэтому в записях Р. Джемса, которые отражают диалектную

лексику русского языка, можно проследить староновгородский,

поволжский, московский, юго-восточный говоры, профессиональную речь

рыбаков и охотников, отдельные слова из языка ненцев, чуди, коми. Р.

Джемс записывал слова и выражения, непосредственно услышанные им от

русского населения, и, поясняя их, отмечал тем самым особенности

климата, пейзажа, флоры и фауны, характер одежды, кушаний, домашних

построек и т. п. Так, слово мамонт Джемс истолковывал следующим

образом: мамонт – это морской слон, которго никто не видел, который

живет под землей, прорывая себе ходы, поэтому и находят под землей

его клыки и рога или кости, из которых делают шашки в России.

Опираясь на рассказы местных жителей, автор сообщает сведения об

искусстве резьбы по кости и распространении игры в шашки в России.

Рукопись Р. Джемса, которая по полноте данных и тонкости своих

фонетических наблюдений является одним из весьма важных источников

для изучения русской устной речи начала XVII века, хранится в

Библиотеке Бодлей в Оксфорде. О возросшем интересе англичан к России

свидетельствует также появление ряда географических и этнографических

описаний Московской Руси, авторами которых были путешественники

Уиллоуби, Дженкинс, Иден, Кук. На страницах этих произведений

появляются ранние русизмы, отражающие большей частью характерные

особенности русской жизни.

Устойчивые связи между русским и английским народами установились

лишь в XVI веке, и к тому же носили сначала весьма ограниченный

характер. В эту отдаленную пору в Англии стали встречаться люди,

довольно хорошо усвоившие русскую устную речь, значительно лучше, чем

это удавалось им одно-два столетия спустя. Этот факт не покажется

удивительным, если вспомнить о прочных торговых и дипломатических

связях между Англией и Москоским государством в эту эпоху и о

действительной заинтересованности лондонских купцов в поддержании

постоянных деловых связей с русским населением. С другой стороны,

незнание иностранных языков, в том числе английского, в Московском

государстве, было тогда весьма живым побуждением к занятиям русским

языком живших здесь иностранцев. Ранее феодально раздробленная и

угнетаемая татарами, Русь после объединения Иваном III предстает

перед Европой как сильное, объединенное госудорство. Это вызывает

одновременно и интерес и опасение других стран Европы, и в богатую

Московию из многих стран тянутся послы с различными заданиями и

целями.

Политические причины обусловили поиски северных, торговых путей.

Начало регулярных отношений с Англией было положено в 1528 году,

когда в Англию заехали русские послы по пути в Испанию ко двору Карла

V. В делах английского двора упоминается о бывшей переписке между

российскими государями и английскими королями в правление Эдуарда VI,

1547 – 1554 гг., однако в архиве нет ни грамот, ни ответов. Итак,

систематические заимствования русских слов английским языком

начинаются во второй половине XVI века, когда устанавливаются прямые

политические и экономические отношения между Англией и Россией.

Причина англо-русских сближений – быстрый рост английского

империализма, его захватническая политика, борьба Англии с

Португалией, Испанией, Голландией и другими странами за захват новых

земель. Англии нужен был мощный флот, а своего леса для

кораблестроения у нее не было. Таким образом, в связи с развитием

капитализма в Англии и расширением морской торговли там возникает

интерес к Московскому государству.

Случайностью объясняет история торговый договор между Англией и

Россией, заключенный при Иване IV Грозном. В 1552 году один из

кораблей экспедиции Уиллоби – Ченслера посетил русские земли

(Холмогоры). В 1553 году английская экспедиция из трех кораблей

отправилась на поиски северного пути в Китай. Началом

непосредственного сближения России с Англией принято считать 24

августа 1553 года, когда впервые корабль английского короля Эдуарда

VI – «Эдуард Благое Предприятие» стал на якорь в гавани Св. Николая в

устье Северной Двины. Это был единственный уцелевший корабль

экспедиции, а его капитан Ричард Ченслер попал в Москву, был весьма

милостливо принят Иваном IV, вручил царю грамоту своего короля, а 15

марта 1554 года был отпущен из Москвы, получив хартию на право

монопольной торговли. Экспедиция, предпринятая Ченслером и его

спутниками, имела целью найти новые рынки сбыта, так как, по

свидетельству самих англичан, аенглийские товары имели мало спроса у

народов и в странах вокруг них, и было принято решение снарядить три

корабля для исследований и открытий в северных частях света.

Заинтересованность Англии в торговле с Россией была исключительно

велика. В 1554 году в Лондоне король Филипп и королева Мария

утвердили создание Московской компании («Moscow Company») английских

купцов, оставившей после себя множество записок о Московском

государстве XVI века. Эти записки представляют огромый интерес для

изучения общей истории англо-русских контактов, т. к. русских

источников того времени обнаружено очень мало. Московская торговая

компания имела целью установить и развивать торговлю с Московским

государством. Важный торговый путь через Белое море, впервые открытый

Ричардом Чанслером в 1553 году, сделал возможным установление

непосредственных контактов между Англией и Россией. Через два года

Московская компания получила разрешение на беспошлинную торговлю по

всей России. В Москву были отправлены послы и представители торговых

компаний. Северным путем, через Белое море в Холмогоры, а оттуда к

«царю Московии» стали приезжать купцы и предприниматели для

заключения торговых сделок. Английские купцы широко использовали

предоставленные им возможности, путешествуя через Россию в Персию и

Среднюю Азию. Уже в 1558 году, в год восшествия на престол королевы

Елизаветы I, Антони Дженкинсон достиг Бухары. С началом торговых

отношений у России с Англией завязываются регулярные и довольно

прочные (вплоть до 1649 года) политические и дипломатические связи.

Экономическое проникновение сопровождалось отправлением целого ряда

посольств. Английское правительство в XVI – XVII веках заботилось о

подготовке штата постоянных переводчиков с русского языка, которые

могли бы обслужить лондонские дипломатические канцелярии. В русских

архивах сохранился ряд документов об английских юношах, которые с

этой целью учились в русском государстве. Сохранились также

английские документы, удостоверявшие наличие в Лондоне официальных

переводчиков с русского языка; наряду с обычной переводческой работой

они исполняли также роль правительственных толмачей во время приездов

русских посольств. Помимо небольшой группы лиц, получавших

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11