систем, теории турбулентного движения жидкости и Т. д. - трудно указать
область
математического анализа, в которую он не сделал бы существенного
вклада, где бы он не решил старых (порой двухсотлетних) проблем.
Первую свою знаменитую работу - пример ряда Фурье суммируемой
функции, расходящегося почти всюду, Колмогоров выполнил в 19 лет. В 1941
году за труды по теории вероятностей, опубликованные в 1936 и 1938 годах,
учёному присуждается Государственная премия первой степени. За цикл работ
по проблеме устойчивости гамильтоновских цепей Андрей Николаевич и его
талантливый ученик профессор В. И. Арнольд удостоены Ленинской премии 1965
года. Авторы разработали совершенно новые математические методы,
позволяющие решать проблемы, считавшиеся ранее «недоступными». Эти методы
оказались настолько плодотворными, что их удалось применить не только для
исследования классических проблем, но и целого ряда задач, значение которых
осознанно только себйчас (задача движения заряженных частиц в «магнитных
ловушках»).
Сам Андрей Николаевич всегда высоко ценил «спортивно-математические»
достижения и самым трудным своим спортивным достижением считал работу о 13-
й проблеме Гильберта.
23 июня 1941 года состоялось расширенное заседание Президиума
Академии наук СССР. Принятое на нем решение кладет начало перестройке
деятельности научных учреждений. Теперь главное—военная тематика: все силы,
все знания—победе. Советские математики по заданию Главного артиллерийского
управления армии ведут сложные работы в области баллистики и механики.
Колмогоров, используя свои исследования по теории вероятностей, дает
определение наивыгоднейшего рассеивания снарядов при стрельбе. Вот сколь
важным оказался его выбор «чистой науки»!
Американский ученый Норберт Винер, один из создателей кибернетики,
свидетельствовал:
«.. .Хинчин и Колмогоров, два наиболее видных русских специалиста по
теории вероятностей, долгое время работали в той же области, что и я. Более
двадцати лет мы наступали друг другу на пятки: то они доказывали теорему,
которую я вот-вот готовился доказать, то мне удавалось прийти к финишу чуть-
чуть раньше их».
В военные годы Винер исследует задачу движения самолета при зенитном
обстреле. Позже она выльется в теорию прогнозирования, но американский
ученый признается: «Когда я писал свою первую работу по теории
прогнозирования, я не предполагал, что некоторые из основных математических
идей этой статьи были уже опубликованы до меня. Но вскоре я обнаружил, что
незадолго до второй мировой войны советский математик Колмогоров напечатал
небольшую, но очень важную заметку, посвященную этой теме... У меня нет
никакой уверенности в том, что Колмогоров не нашел также и известных мне
возможностей применения этих методов. .. За последние двадцать-тридцать лет
почти ни разу ни один из нас не опубликовал какой-нибудь работы, чтобы
очень скоро не появилась тесно связанная с ней работа другого на ту же
тему».
И еще одно признание Винера, которое он однажды сделал журналистам:
«Вот уже в течение тридцати лет, когда я читаю труды академика Колмогорова,
я чувствую, что это и мои мысли. Это всякий раз то, что я и сам хотел
сказать».
В 1954 году на первом послевоенном математическом конгрессе в
Амстердаме А.Н.Колмогоров сделал доклад, посвященный одной из величайших
проблем астрономии и классической механики – проблеме устойчивости
Солнечной системы. Этот вопрос волновал всех исследователей с того самого
момента, когда Ньютон вывел уравнения классической механики. В докладе на
Амстердамском конгрессе А.Н.Колмогоров рассказал о разработанном им новом
методе, который во многих случаях позволял решить рассматриваемую проблему.
Метод Колмогорова был усовершенствован его учеником В.Н.Арнольдом и крупным
немецким математиком Ю.Мозером и получил название КАМ-теории, которая по
праву считается одним из крупнейших достижений математики XX века. На
протяжении почти полувека А.Н.Колмогоров был общепризнанным лидером в
теории вероятностей. Вместе с А.Я.Хинчиным и многими своими учениками он
завершил построение классического этапа теории вероятностей, начала которой
были заложены Я.Бернулли, Лапласом и П.Л.Чебышевым. Затем он разработал
аксиоматическую базу теории вероятностей (это достижение А.Н.Колмогорова,
пожалуй, более всего известно), создал теорию так называемых марковских
процессов, у истоков которой стояли Эйнштейн, Смолуховский и другие
выдающиеся физики.
Помимо математики, где ему принадлежат классические достижения не
менее чем в двух десятках областей, Андрей Николаевич добился выдающихся
результатов в физике, механике, геофизике, океанологии, теории стрельбы; с
большим интересом и успехом он занимался проблемами биологии и стиховедения
24 сентября 1956 г. на Филологическом факультете МГУ начал работать
семинар «Некоторые применения математических методов исследования в
языкознании» — первый семинар по математической лингвистике в СССР. При
открытии семинара, его участникам были предложены мною два учебных задания,
авторство которых принадлежало Колмогорову: дать строгое определение
понятия падежа и дать строгое определение понятия ямба. Оба эти задания
явились следствием бесед В. А. Успенского с Колмогоровым, сочувственно
отнёсшимся как к созданию подобного семинара, так и к математизации
филологических исследований вообще.
Истоки интереса Колмогорова к теории стиха таковы. Прежде всего, это
его широкие общегуманитарные и, в частности, литературные интересы. Отсюда
— интерес к стихам. Далее, его стремление к научному анализу явления, к
систематизации понятий. Отсюда — интерес к стиховедению, возникший с
молодости, в каковой он, читал работы сперва Андрея Белого, а затем и
Шенгели, и Томашевского.
Как сказал В. А. Успенский: «Высший уровень научного анализа и
систематизации — это математизация. Математизация отнюдь не сводится к
выражению явлений в числах, таблицах и графиках. Числа, таблицы и графики
могут вообще отсутствовать. Главное в математизации — это создание такого
описания явления, которое было бы безупречным с логической точки зрения, а
математика выступает здесь в роли оценщика (и одновременно идеала) степени
логической безупречности. Математизации легче всего поддается метрический
аспект стихосложения».2 Отсюда — интерес Колмогорова к тому разделу
стиховедения, который называется метрика и ритмика. Ввиду того, что из всех
разделов стиховедения именно метрика и ритмика была наиболее продвинута в
направлении формализации, отсутствие должного порядка в её основных
понятиях могло быть обнаружено достаточно быстро. Оно и было обнаружено
Колмогоровым, хотя он, по скромности, вряд ли бы согласился с такой
формулировкой; скорее он сказал бы, что лишь выразил в явной форме
общеизвестные представления.
Числам, таблицам и графикам Андрей Николаевич также не был чужд. Он
только полагал, что им непременно должно предшествовать чёткое описание
подсчитываемых явлений. Колмогоров был одним из классиков статистики.
Приложение методов математической статистики к явлениям речи — в частности,
к явлениям стихотворной речи — не могло его не интересовать.
В конце пятидесятых стиховедческие интересы Колмогорова сплелись с
его занятиями кибернетикой. И сложение стихов (как процесс), и
стихосложение (как способ организации текста, возникающего в результате
такого процесса) стало возможным рассматривать под углом зрения кибернетики
и даже в качестве объекта изучения последней.
В начале шестидесятых Андрей Николаевич приступил к созданию
последнего из своих математических шедевров — к созданию колмогоровской
теории сложности, называемой сейчас теорией колмогоровской сложности (the
theory of Kolmogorov complexity). Эта теория позволяет оценивать уровень
сложности тех или иных объектов, прежде всего текстов (т. е. конечных
цепочек букв). Колмогорова интересовал, в частности, вопрос о сложности
литературных текстов, в том числе о том, какая доля сложности приходится на
содержание текста, а какая — на те или иные литературные приёмы;
литературные же приёмы — такие как рифма, метр и т. п. — легче всего
формализуются и вычленяются в поэзии.
2. В. А. Успенский. Предварение для читателей «НЛО» к семиотическим
посланиям А. Н. Колмогорова. «НЛО», 1997 г., № 24, ст. 142.
Остаётся выразить сожаление, что стиховедческие исследования
Колмогорова остались опубликованными лишь в журналах и сборниках и всё ещё
не изданы отдельной книгой. А. Н. Ширяев так подытоживает эти исследования
Колмогорова:
«По инициативе А. Н. Колмогорова была проведена большая работа по
пересмотру и уточнению результатов, полученных известными иследователями
стиха А. Белым, Б. Томашевским, Г. Шенгели, К. Тарановским, Р. Якобсоном и
другими. Основные результаты, полученные в этом направлении А. Н.
Колмогоровыми его учениками и сотрудниками, можно сформулировать следующим
образом: выявление метрических законов, классификация и статистика
ритмических вариаций метра, анализ «остаточной» энтропиии ее оценка.
Получена оценка «остаточной» энтропии и дан расчет «затрат энтропии» на
отдельные приемы звуковой выразительности стиха». 3
А. Н. Колмогоров является крупнейшим современным кибернетиком. Всему
миру известны его работы по применению научного математического анализа к
поэтическим произведениям художественной литературы. В области кибернетики
им высказано много интересных мыслей, догадок и гипотез. В частности, ему
принадлежит следующая весьма смелая мысль:
« Принципиальная возможность создания полноценных живых существ,
построенных на дискретных цифровых механизмах переработки информации и
управления, не противоречит принципам материалистической диалектики».4
Колмогоров был почётный член Американского метеорологического
общества. Его портрет мы находим в начинающейся с Архимеда галерее
портретов создателей классической механики. В известной хрестоматии Ван
Хейеноорта «От Фреге до Гёделя» собраны статьи с 1879 по 1931 г.,
определившие структуру математической логики; из отечественных авторов в
хрестоматии представлен лишь Колмогоров: мы находим здесь английский
перевод его статьи, завершённой им 30 сентября 1925 г., т.е. в 22-летнем
возрасте. Дважды, в 1969 и 1971 гг., Колмогоров принимал участие (и
осуществлял функции научного руководителя) в многомесячных
3. В. А. Успенский. Предварение для читателей «НЛО» к
семиотическим посланиям А. Н. Колмогорова. «НЛО», 1997 г., №
24, ст. 156.
4. А. Б. Сосинский. Беседа с А. Н. Колмогоровым. «Квант», 1983
г., № 4, ст. 5.
океанографических плаваниях на научно-исследовательском судне
«Дмитрий Менделеев»; плавание 1971 г. было даже кругосветным. А понятие
падежа по Колмогорову хорошо известно грамматистам.
От общения с Колмогоровым возникало ни с чем не сопоставимое
ощущение непосредственного соприкосновения с гением.
В конце своей творческой жизни Андрей Николаевич провозгласил начала
грандиозной программы по осмыслению единства детерминированных и
хаотических явлений: мир един – большинство детерминированных явлений,
обладающих определенной неустойчивостью, начинают вести себя как случайные,
и наоборот, случайные явления подчиняются строгим законам. В основе нового
осмысления лежит понятие сложности: сложно описываемое детерминированное
явление ведет себя как случайное. В этой концепции соединились фактически
все направления его научных поисков: и его исследования в теории функций, с
которых он начинал и где достиг первого большого успеха, и его труды в
области математической логики, теории информации, теории автоматов, теории
аппроксимации, динамических систем, классической механики, теории
турбулентности и, разумеется, теории вероятностей. Таким образом,
творческая биография А.Н.Колмогорова предстает перед нами общностью идей,
теорий и результатов, соединенных между собой единым философским и
естественнонаучным замыслом.
УСПЕХИ В ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Андрей Николаевич был счастлив в своих учениках. Он создал
выдающуюся научную школу. Большинство его учеников стало лидерами своих
научных направлений, продолжая дело своего учителя. Много раз пытались
составить полный список его учеников, но эта затея была невыполнимой – хотя
бы потому, что сама задача была неформальной. В 1963 году, к 60-летию
Андрея Николаевича, на его кафедре (теории вероятностей) была нарисована
огромная "архимедова спираль" из его учеников (сам А.Н.Колмогоров составлял
"ядро"). Сколько бы ни включали в этот список-спираль фамилий, всегда
оказывалось, что есть еще ученики Андрея Николаевича и ученики учеников. На
стр. 134-135 книги "Колмогоров в воспоминаниях" приводится, как казалось
составителю, достаточно полный список учеников Колмогорова, но всё идут и
идут дополнения. Вот только академики и членкоры: И.В. Арнольд,
А.А.Боровков, И.М.Гельфанд, А.Н.Мальцев, М.Д.Миллионщиков, В.С.Михалевич,
С.М.Никольский, А.М.Обухов, Ю.В.Прохоров, Я.Г.Синай, Б.В. Гнедиенко,
С.Х.Сираждинов, В.А.Статулявичюс, Л.Н.Большев, А.С.Монин, Б.А.Севастьянов,
А.Н.Ширяев.
Андрей Николаевич был замечательным деканом. « Мне повезло на
талантливых учеников », - говорил он. « Многие из них, начав работу вместе
со мной в какой-нибудь области, потом переходили на новую тематику и уже
совершенно независимо от меня получали замечательные результаты »5.
Колмогоров говорил, что надо прощать талантливым людям их талантливость, и
спас не одного из очень известных сейчас математиков от исключения из
университета. Он всегда верил в доброе начало в человеке. Андрей Николаевич
поддерживал многих, и почти во всех случаях те, кому он оказал поддержку,
заняли достойное место в науке.
От других профессоров Андрея Николаевича отличало полное уважение к
личности студента. Он всегда ожидал услышать от ученика что-то новое,
неожиданное, и в высшей степени обладал той заразительной увлечённостью
наукой, которая прежде всего и нужна студентам.
5. П. А. Ливанский. Математические таланты. «Квант», 1985
г., № 7, ст. 9.
Главное, что давал Андрей Николаевич как учитель, это увлечённость
делом и веру в собственные силы. Он умел сделать так, что ученик вырастал
много выше того потолка, который сам себе отмерял », - вспоминает А. М
Абрамов, ученик Колмогорова. - « Как-то стыдно было не выполнить задания,
которые давал Андрей Николаевич. Может быть, поэтому удавалось сделать
многое из того, что ранее казалось невозможным. Очень важно иметь такой
пример перед глазами - для Андрея Николаевича, кажется, не было задач,
которые нельзя решить, он всё знал ».6
Когда Колмогоров индуцировал у своего ученика некоторый результат,
который на самом деле был им почти подсказан, он создавал такую обстановку,
будто бы ученик додумался до этого сам. Такая психологическая поддержка
младшего партнёра была очень существенным моментом его деятельности. Андрей
Николаевич с помощью очень простых формулировок выталкивал людей на
самостоятельную орбиту, после чего он считал, что у него есть сотрудники,
которые этим занимаются, и знают это лучше него (хотя знать лучше
Колмогорова можно было только детали, но не общие идеи).
Когда одного из молодых коллег Колмогорова спросили, какие чувства
он испытывает по отношению к своему учителю, тот ответил: «Паническое
уважение... Знаете, Андрей Николаевич одаривает нас таким количеством своих
блестящих идей, что их хватило бы на сотни прекрасных разработок»7.
Замечательная закономерность: многие из учеников Колмогорова,
обретая самостоятельность, начинали играть ведущую роль в избранном
направлении исследований. И академик с гордостью подчеркивает, что наиболее
дороги ему ученики, превзошедшие учителя в научных поисках.
Ученики Колмогорова - это те, кто непосредственно работал с ним в
той или иной области науки. Косвенных же его учеников много больше. Это
школьники.
Можно удивляться колмогоровскому подвижничеству, его способности
одновременно заниматься—и небезуспешно!—сразу множеством дел: тут и
руководство университетской лабораторией статистических методов
исследования, и заботы о физико-математической
6. А. Б. Сосинский. А. Н. Колмогоров в воспоминаниях
учеников. «Квант», 1988 г., № 11-12, ст. 10.
7. Николай Горбачёв. Что значит быть математиком?
«Смена», 1978, № 12, ст. 42.
школе-интернате, инициатором создания которой Андрей Николаевич
являлся, и дела московского математического общества, и работа в
редколлегиях «Кванта»— журнала для школьников и «Математики в школе»—
методического журнала для учителей, и научная и преподавательская
деятельность, и подготовка статей, брошюр, книг, учебников, и, наконец,
бесчисленные выступления перед школьниками, студентами, учителями,
коллегами-учеными. Откуда берется время?! Причем круг жизненных интересов
отнюдь не замыкается чистой математикой, объединению отдельных разделов
которой в одно целое он посвятил свою жизнь. Тут и философские проблемы, и
история науки, и живопись, и литература, и музыка.
Есть особая примета человеческой неувядаемости. Интересуется ли
имярек молодежью, волнуют ли его их проблемы? Если на это «нет времени»,
можно не сомневаться, что человек остановился в развитии, все, точка. И
другая примета: как к тебе самому относится молодежь?
Колмогорова никогда не приходилось упрашивать выступить на
студенческом диспуте, встретиться со школьниками на вечере. По сути дела,
он всегда был в окружении молодых. И снова тут взаимное обогащение. Его
очень любят, к мнению всегда прислушиваются. Свою роль играет не только
авторитет всемирно известного ученого, но и простота, внимание, духовная
щедрость, которую он излучает.
Из письма А. Н. Колмогорова шестнадцатилетнему школьнику Андрею
Фетисову.
«Дорогой мой тезка (меня тоже зовут Андреем)!
Современная молодежь часто утрирует свое стремление к
самостоятельности. Поэтому мне нравится Ваша вера в то, что в старшем
поколении может найтись Учитель, которому можно было бы «открыть душу» и
который может научить «искусству жить». Старшему при таких отношениях легче
зваться не Учителем, а старшим другом. Такие отношения дружбы, где старший
в какой-то мере играет роль наставника, обучающего не только, скажем,
математике, но и просто жизни, не редки .. Найти «друга-наставника»—большое
счасгье для молодого человека.
Так как вы спрашиваете, как это было со мной, отвечаю, что
серьезному, ответственному отношению к жизни, поискам большого,
увлекательного дела, нужного людям, меня научила прежде всего воспитывавшая
меня, как сына, тетка Вера Яковлевна Колмогорова. Математика в качестве
специальности, которой можно посвятить жизнь, пришла позже...»8
Почти треть своей творческой жизни Андрей Николаевич посвятил
воспитанию юношества, школе. Он организовал замечательный интернат для
одаренных школьников из провинции (теперь этот интернат носит имя
А.Н.Колмогорова), был одним из основателей журнала "Квант" и приложения к
нему – "Библиотечки "Квант", занимался математическими олимпиадами, а
главное, был одним из инициаторов глубокой реформы средней школы. Вклад
А.Н.Колмогорова в дело просвещения еще ждет своего подробного изучения и
признания.
8. Николай Горбачёв. Что значит быть математиком?
«Смена», 1978, № 12, ст. 44.
А. Н. КОЛМОГОРОВ – РАЗНОСТОРОННЯЯ ЛИЧНОСТЬ
В какой-то момент своей жизни (очевидно, в ранней юности) Андрей
Николаевич решил, что человек просто обязан быть счастлив и для этого ему
нужно то-то и то-то. При этом необходимо, чтобы все виды деятельности,
которые выбирает себе человек, его по-настоящему увлекали. И Колмогорову
удалось построить свою жизнь таким образом: его творческие достижения
необычайны, он очень многое умел ценить - любил человеческое общение,
природу, музыку, литературу.
Однажды Колмогоров сказал своему ученику: «Вы не должны иметь обо
мне представление как о человеке, который знает только математику; я
принадлежу к тем людям, кто имеет собственное мнение более или менее по
любому вопросу».9 Андрей Николаевич был светлой, глубокой, неповторимой
личностью. Он обладал безграничным кругозором в философии, экономике,
политике, географии, в вопросах, связанных с искусством и литературой. Он
был при этом очень самобытен, почти всегда непредсказуем. В частности в
своих пристрастиях. Он считал вершинами мировой литературы 20-го века
творчество А. Франса Т. Манна, что для многих было неожиданно.
Колмогоров был гений. Этим и интересен, как сказал бы Маяковский.
Взгляды гениев на литературу и искусство, их вкусы — не должно ли это быть
одним из предметов литературного обозрения, в том числе нового?
Поэзия и музыка, архитектура, живопись и другие виды пластических
искусств были неотъемлемой и важной частью внутреннего мира Колмогорова.
Мало сказать, что он имел обширные и глубокие знания в каждой из этих
художественных сфер. Стихи и музыкальные произведения, здания, картины и
скульптуры он воспринимал как необходимую среду существования, как своего
рода синхронизаторы, регуляторы, гармонизаторы эмоционального статуса
человека — как нечто, задающее ритм внутренней жизни. В этой роли он
отказывал кино, считая его не искусством, а развлечением. Высказанная им
аргументация была такова: после прослушания музыкального произведения или
прочтения стихов возникает
9. Сосинский А. Б. А. Н. Колмогоров в воспоминаниях
учеников. «Квант», 1988 г., № 11-12, ст. 8.
желание немедленного повторения (разумеется, если музыка или стихи
понравились); после просмотра фильма такого желания не возникает. Весной
1965 г. (а именно, в тот день в начале мая, когда Колмогоров встретился у
В. А. Успенского с Лотманом), он сделал попытку увлечь Колмогорова записью
Галича, достигшего, как ему казалось, высочайших вершин в своём жанре. Он
выбрал одну песню — о том, как гады физики на пари раскрутили шарик
наоборот. Эта песня была выбрана потому, что в ней, через мироощущение её
лирического героя, выражена глубокая философская идея; идея состоит в вере
в безграничное могущество науки и в убеждении, что ничего хорошего из
реализации этого могущества произойти не может. Колмогорову, однако, Галич
оказался противопоказан (это при том, что Колмогоров признавал возможным
переживание катарсиса под воздействием песни.
Колмогоров считал роман высшей формой прозы и говорил: “Крупнейшими
писателями XX века являются Томас Манн и Анатоль Франс”10. А многим
запомнились непочтительные высказывания Колмогорова о Диккенсе, сочинения
которого он называл “керосинкой для подогревания чувств старых дев”11.
Что касается русской прозы, то из современных писателей он хвалил
Солоухина. Андрей Николаевич очень любил природу и очень любил «Весну»
Пришвина, любил выражение „весна света и воды».
По поводу А. И. Солженицына он отзывался примерно так: “Я полностью
прослушал по западному радио «Архипелаг ГУЛАГ», знаю, что всё там описанное
— правда, но я категорически не согласен с жёсткой позицией автора: он
пишет о том, что коммунисты, борцы за революцию, расстрелянные или попавшие
в лагеря, заслужили такую участь, что „так им и надо“.12 То есть Андрей
Николаевич критиковал Солженицына не «справа», а «слева» — за
недостаточность гуманизма, чего он не мог простить никому. При этом он
очень любил многие вещи Солженицына, особенно «В круге первом», где
прообразом художника «шарашки» был ещё гимназический друг Андрея
Николаевича, художник С. Н. Ивашев-Мусатов.
Недостаточность гуманизма не прощалась даже Пушкину. Колмогоров
упрекал его в том, что он стрелялся с Дантесом, желал его
10, 11, 12. А. Б. Сосинский. Беседа с А. Н. Колмогоровым.
«Квант», 1983 г., № 4, ст. 7.
смерти, стрелял в него, крикнул „Браво“, когда тот рухнул после
выстрела... „Ведь он хотел его смерти“, — взволнованно говорил Андрей
Николаевич. Но к Пушкину-поэту Андрей Николаевич испытывал чувства
великого восхищения.
Он знал и любил не только Пушкина. Обширные цитаты из русской поэзии
(в частности, из Сологуба и Ахматовой) встречаются в письмах Колмогорова к
его ближайшим друзьям. В. М. Тихомиров пишет: «Андрей Николаевич очень
глубоко и интимно любил Тютчева, чувствовал огромный духовный контакт с
Блоком, очень трогательно и светло воспринимал Есенина (здесь мы с ним
особенно сходились). Клмогоров много исследовал Маяковского и часто о его
поэзии говорил с восхищением, хотя эти две личности — Колмогоров и
Маяковский, — всё-таки не имели особых точек соприкосновения.»13
...Как-то речь зашла о поэзии, и Андрей Николаевич спросил, кто В.
М. Тихомирову нравится из современных поэтов (Ахматова, Пастернак были
живы, но он их считал как бы из прошлого века). Он назвал Слуцкого,
Мартынова.
Андрей Николаевич помрачнел. “Это странно, Володя, я думал о Вас
другое. Оказывается, Вы сторонник рациональной поэзии. А ведь суть поэзии —
выразить невыразимое!”14
Андрей Николаевич очень любил Тютчева и Есенина. О поэзии Есенина он
сказал так: “Есенина я ставлю по поэтическому дарованию выше Пастернака,
что злит любителей Пастернака”15.
И ещё о стихах. Как-то В. М. Тихомиров выразил удивление, что ему
может нравиться Маяковский. С раздражением он возразил: “Вы, конечно,
имеете точку зрения, какие поэты мне должны нравиться, а какие нет. А я
просто люблю хорошие стихи и не люблю плохие”16. Впрочем, если считать
Маяковского оптимистом (что, как говорится, не “однозначно”), то для его
удивления были основания: как-то Колмогоров сказал ему, что, будучи
оптимистом в жизни, к оптимизму в литературе испытывает неприязнь.
Колмогоров всегда несколько недоверчиво относился к тому, что его
собеседник любит поэзию, и всегда просил прочесть наизусть несколько
____________________________________________________________
13, 16. А. Б. Сосинский. А. Н. Колмогоров в
воспоминаниях учеников. «Квант», 1988 г., №
11-12, ст. 14.
14, 15. А. Б. Сосинский. Беседа с А. Н. Колмогоровым.
«Квант», 1983 г., № 4, ст. 9.
строчек из поэта, объявленного любимым. Не все выдерживали это
суровое испытание. Сам же он знал наизусть много, причём даже из поэтов им
не любимых.
Колмогоров был связан с литературой отчасти и генетически. Его отец
Николай Матвеевич Катаев хотя и служил по ведомству земледелия (был, по
словам Колмогорова, “учёный агроном”), но писал рассказы и время от времени
печатал их в журналах; при личной встрече в Ялте Чехов предрекал ему
литературную судьбу, каковая, впрочем, не состоялась. С большей
определённостью литературный ген проявился в боковой линии, проходящей
через Ивана Матвеевича, родного брата Николая Матвеевича (они были двумя из
трёх сыновей благочинного с Урала): его сыном был известный писатель Иван
Катаев, который, таким образом, приходился Колмогорову двоюродным братом.
Вспоминает двоюродный племянник Колмогорова, сын И. И. Катаева Георгий
Иванович Катаев:
«...Андрей Николаевич, в частности, приводил некоторые результаты
проведённой работы: “Э. Багрицкий продвинулся в развитии ямба дальше всех.
Анализ пауз в его стихах, например, даёт материал для психологии
познания...”. В других случаях он говорил, что из всех русских поэтов
Пушкин — наиболее информативен. Сравнение Е. Евтушенко с А. Вознесенским
показало большую информативность первого1. Это не понравилось
Вознесенскому, он хотел встретиться с Колмогоровым, но тот отказался...»17
А. Н. Колмогоров очень любил книги. Вот один характерный эпизод.
Группа учёных была в Венгрии на конгрессе по теории информации. Получили по
1300 форинтов. Поскольку там их там поили-кормили, у каждого образовалась
большая сумма денег. И возник вопрос: что купить? Колмогоров сразу спросил
про книжный магазин. Придя в магазин, он тут же увидел книгу рисунков
Микеланджело, которая стоила 1200 форинтов, купил её, потратив всё, что у
него было, и сказал своим ученикам: « А билет на трамвай вы уж мне купите
».
А. Н. Колмогоров был страстным и неутомимым лыжником, очень любил
дальние лыжные переходы. Как-то он попросил пригласить к нему
17. Николай Горбачёв. Что значит быть математиком?
«Смена», 1978, № 12, ст. 45.
кого-нибудь из сильных лыжников со старших курсов, чтобы сделать
особенно дальний переход. Студенту с юношеским разрядом передали его
просьбу, и он согласился. Поначалу он резвился, убегал, поджидал Андрея
Николаевича, потом уже шёл рядом берёг силы, а в конце Андрей Николаевич
просто нёс его лыжи.
Андрей Николаевич как-то сказал одному из своих учеников, что
человечество представляется ему в виде блуждающих в тумане огней, которые
лишь смутно чувствуют свет, рассеиваемый другими. Но эти слова невозможно
отнести к нему самому: он был не только великим учёным, не только великим
учителем, но и великим Просветителем. Андрей Николаевич принадлежал к числу
тех несравненных гениев, которые вы-светляют жизнь уже самим фактом своего
существования.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
XX век- век атома, электроники и кибернетики, век великих
космических исследований и открытий. Всё это стало возможно благодаря
прогрессу математической науки. Только современные математические методы
позволяют людям решать важные технические задачи и внедрять автоматику в
производство. Мы ценим выдающиеся достижения Отечественных математиков XX
столетия.
Стремительно увеличивающаяся временная дистанция позволяет нам лучше
понять масштабы личности Андрея Николаевича Колмогорова, оценить его
стратегию курса на фундаментализацию университетского образования, его
демократизм, глубину педагогического мышления.
Гениальный Учёный, великий Просветитель, замечательный Человек – имя
Андрея Николаевича Колмогорова золотыми буквами вписано в плеяду
величайших людей планеты.
БИБЛИОГРАФИЯ
. Большая советская энциклопедия. – М. 1981 г.
. В. Д. Чистяков. Рассказы о Математиках. – М.: Просвещение,
1964 г.
. Т. А. Доронина. Рядом с Андреем Николаевичем. – М.:
Просвещение, 1984 г.
. Николай Горбачёв. Что значит быть Математиком? «Смена», 1978
г., № 12.
. А. Б. Сосинский. А. Н. Колмогоров в воспоминаниях учеников.
«Квант», 1988 г., № 11-12.
. А. Б. Сосинский. Беседа с А. Н. Колмогоровым. «Квант», 1983
г., №4.
. П. А. Ливанский. Математические таланты. «Квант», 1985 г.,
№7.
. В. А. Успенский. Предварение для читателей «НЛО» к
24.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
[pic]
[pic] [pic]
Страницы: 1, 2
