теплыми и открытыми отношениями между ее мужем и Тэтчер".
Сторонние оценки, характеристики
В январе 1993 г. в интервью радиостанции "Голос Америки" бывший
ближайший помощник Горбачева Валерий Болдин заявил, что он лично и подробно
информировал своего шефа о подлинности так называемых секретных протоколов
к пакту Риббентропа-Молотова, а также о факте убийства в Катыни органами
НКВД в годы второй мировой войны 15 тысяч пленных польских офицеров.
По мнению газеты "Washingtone Post", эти утверждения ставят под сомнение
слова Горбачева о том, что ему до последнего времени ничего не было
известно об этих фактах. Автор статьи в "Washingtone Post" также отмечает:
"Правдивость бывшего советского президента и его историческая репутация
оказались под вопросом в результате откровений со стороны человека, который
долгие годы был ближайшим сотрудником и доверенным лицом Горбачева. Болдин
в своем интервью сказал также, что он сообщал Горбачеву о том, что КГБ
ведет слежку за ведущими политическими деятелями России и иностранными
журналистами.
Если верить Болдину, советский президент знал всю правду, но выдавал ее
лишь маленькими строго отмеренными порциями.
Стремление бывшего президента контролировать поток архивной информации
вынуждало его скрывать ценнейшие данные как от своих сотрудников, так и от
международной общественности, иначе ему невозможно было бы утверждать,
будто он ничего не знал. И в конце концов, считает Болдин, Горбачев
запутался в собственной лжи и политических интригах. Болдин согласен, что у
Горбачева были важные политические причины, чтобы попридержать публикацию
секретных документов, поскольку в то время она вызвала бы политическую
сенсацию и нарушила бы хрупкое равновесие сил внутри политбюро. Однако
Горбачев, единожды солгав, так и не смог до конца выпутаться из своей лжи,
считает его бывший ближайший помощник Валерий Болдин".
Бывший председатель ВС СССР Анатолий Лукъян в августе 1993 г. так сказал
о деятельности Михаила Горбачева: "В последнее время он немало потрудился,
чтобы откреститься от своего прошлого, отделаться от своей навязчивой тени.
Многие, видимо, помнят заявления Горбачева о том, что еще задолго до своего
избрания генсеком он твердо знал, что социализма в наше стране никогда не
было, что "реализация коммунистической модели ни к чему хорошему не
приведет" и что, начиная перестройку, он осознанно вел страну от
авторитаризма к рыночной, то бишь капиталистической цивилизации.
Нобелевский лауреат, видимо, твердо решил избавиться еще от одной своей
надоевшей тени — от ответственности за развал Союза ССР.
Точно также обстояло дело и с ценностями советской Федерации. Никаких
сомнений, никаких намеков на возможность ее изменения, полнейший ригоризм
по отношению к тем, кто думает иначе. Слов было в избытке. Но вот когда
пришла пора защищать Союз, сами основы его существования, то решительных
действий (не слов, а именно действий) председателя Верховного Совета, а
затем президента СССР оказалось до смешного мало".
По мнению Лукъянова, "Горбачев давно оценивает всех по своим меркам, со
своей колокольни, кругозор которой ограничен жаждой власти и борьбой за
власть. Ему, видимо, даже в голову не приходит, что, кроме возни
политических скорпионов, существуют такие понятия, как забота об интересах
народа, защита величия и единства своей страны".
Сходную характеристику Горбачеву дает и последний премьер-министр Союза
ССР Валентин Павлов в интервью газете "Правда" 12 апреля 1996 г.: "Отчаянно
цепляясь за ускользающее кресло, Горбачев в злополучном 1991 году спешил
все и всех "сдать": и государство, и партию, и народ. А нынче бессовестно
лезет на новый трон — уже Президента России".
Коснувшись человеческих качеств экс-президента СССР, Павлов отметил: "Не
помню, чтобы Горбачев вообще имел друзей. Его руководящий "стиль" — все
делать чужими руками, особенно что-то неприятное, непопулярное, а самому
находиться в стороне, оставаясь "хорошим". Чтобы удержать власть, Михаил
Сергеевич без колебаний бросал в политический "костер" судьбы соратников.
Зато — всегда на белом коне, в белых перчатках. О какой дружбе можно
говорить?!
"Почетный немец", разве в почете он у офицеров — тех, что "эвакуировали"
из Восточной Европы вместе с семьями в чистое поле?
"Архитектор перестройки", рьяно боровшийся с привилегиями чиновников,
ратовавший за гласность, между тем негласно поселился в мраморном дворце в
Форосе.
Эту шикарную резиденцию, вслед за подмосковным особняком в Раздорах,
возвели для четы Горбачевых за счет средств, выделенных под строительство
жилья для военнослужащих. Не мог же не знать этого "человеколюб", автор
"нового мышления", ратующий за "общечеловеческие ценности"".
Павлов утверждает, что предыстория форосского "сидения" напрямую связана
с новоогаревским процессом.
По словам бывшего премьера, проект Союзного договора под редакцией
Горбачева, полностью противоречащий объединительным усилиям Верховного
Совета СССР, получил узкий круг первых лиц руководства страны. И лишь после
того, как "генсек-президент укатил в свой крымский дворец".
Характеризуя события августовского путча, Павлов дает им следующую
оценку:
"Заговор, если и был таковой, исходил вовсе не от ГКЧП. Ответ на вопрос,
кто же инициатор, недвусмысленно сформулирован в заголовке моей "тюремной"
книжки, где дан детальный анализ тех событий, — "Горбачев путч"".
Далее Павлов приводит свою версию происшедшего: "Звонил председатель КГБ
Крючков. Он предложил мне встретиться, чтобы в узком кругу обменяться
информацией и мыслями о состоянии экономики и общественно-политической
ситуации в стране — положение было очень тяжелым. и ухудшалось оно слишком
быстро. О той встрече на гостевой даче внешней разведки, "объекте АБЦ",
ныне широко известно.
Она и явилась той "мухой", из которой сделали слона под названием
"заговор".
Журналисты и писатели от прокуратуры уподобляли ее "тайной вечере". Но
была ли эта встреча тайной, заговорщической? Собрались мы спонтанно, так
сказать, экспромтом. Минут через пятнадцать после моего появления в садовой
беседке Крючкова попросили к телефону. Уходя, он обронил странную фразу:
"Это звонит Горбачев из Фороса. Он знает, что мы уже собрались..."
По словам Павлова, Горбачев знал не только о предполагаемой встрече, ему
было известно также когда и где она должна была проходить. "Он неусыпно
отслеживал каждый шаг высших руководителей государства, их действия и
контакты", — отмечает Павлов.
Оценка деятельности Михаила Горбачева на посту президента СССР
представлена в публикации доктора политологии, первого вице-президента
Международного фонда экономических и социальных реформ (Фонд
"Реформа")Мартина Шаккума, выдвинувшего впоследствии свою кандидатуру на
высший государственный пост Российской Федерации ("Моя газета", 15 ноября
1995 г.).
"В середине 80-х годов на политической сцене появился Горбачев, который,
казалось, понял необходимость серьезных перемен. Однако Горбачев оказался
гением непоследовательности. Никакой осознанной деятельности! Никакими
хитроумными способами и диверсиями нельзя было так развалить систему и
страну, как это удалось ему сделать своей "гениальной" политикой", — пишет
Шаккум. По его мнению, основная ошибка Горбачева заключалась в том, что
"пытаясь реформировать общество, он игнорировал аксиому: реформы возможны
только при усилении роли государства". В период проведения реформ
возрастает преступность, уязвимым становится государственный сектор
экономики, в котором работала практически вся страна, возрастает
необходимость строгого контроля над новыми зарождающимися структурами,
разумной налоговой и таможенной политики, четкой работы правоохранительных
органов — подчеркивает Шаккум.
Горбачев же "половину времени, которое было ему отведено, потратил на
шараханья назад, к военному коммунизму, с госприемкой, обязательным
двухсменным и рекомендованным трехсменным рабочим днем, опустошил казну
"борьбой за трезвость", а во второй половине своего правления совершил
крутой поворот к рыночной экономике с уходом государства от контроля и
ответственности за этот процесс. После развала Союза мы просто покатились
по наклонной плоскости" — считает Шаккум.
Характеризуя курс социально-экономических реформ, проводимых Горбачевым,
Шаккум отмечает отсутствие какой-либо "осмысленной и ясной модели общества,
которое мы собирались построить". На все был один ответ — рыночная
экономика. Что это такое у нас в России — никто до сих пор толком не может
ответить, — утверждает политолог. "Не сумев построить рыночной экономики,
мы потеряли контроль над той, что имели. За реформу мы должны были
заплатить определенную цену.
Вопрос был в цене и скорости реформ: чем медленнее и обдуманнее, тем
дешевле. Нужно было понимать, с чем мы можем позволить себе расстаться. Ну,
например: мы создали военно-промышленный потенциал, который позволил нам
победить во второй мировой войне и установить контроль над всей Восточной
Европой и Юго-Восточной Азией. Это чего-нибудь стоит? И все это,
завоеванное миллионами жизней, оплаченное миллиардами долларов, мы бездарно
отдали просто так, сделав какие-то бездумные шаги доброй воли.
Да только малую часть этого своего влияния мы могли бы обменять на
обязательства Запада осуществить крупные инвестиции в нашу экономику. В
Восточную Германию ФРГ вложила сейчас уже триллион дойчмарок. А мы
собирались реформировать державу, занимавшую шестую часть суши, на подачки
Международного валютного фонда?!
И все эти шараханья, исключительная непоследовательность, постоянные
кадровые проблемы. Это в конце концов привело к августовскому путчу", —
заключает Мартин Шаккум.
Иную оценку деятельности экс-президента СССР дает эксперт Горбачев-
Фонда, доктор философских наук Валентин Толстых в газете "Век" от13 мая
1996 г. "Я не думаю, что Горбачев хорошо знал и чувствовал страну, которой
он вознамерился "дать свободу".
Он это сделал, как точно и лаконично сказал один мой знакомый, "сняв со
страны намордник" (я бы добавил — и ошейник)", — пишет Толстых. По его
мнению, в этом и заключена "несомненная и великая заслуга Горбачева,
которую теперь многие принимают как нечто должное, используя весьма
странную формулу признания — "да, конечно, но"".
"Горбачев допустил много просчетов и ошибок, — признает эксперт. — Но
пострадал он не оттого, что ошибался, а прежде всего от наивной веры в то,
что его сограждане более всего желают свободы и готовы ею с умом и толком
распорядиться.
Он не учел того, что в России издавна свободу понимают и толкуют как
"волю", то есть свободу без ответственности каждого за принятое решение и
сделанный выбор. В России свободу издавна "дают" сверху, а не "добывают"
снизу, надеются не на себя, а на "доброго царя" или "президента-гаранта",
способного навести порядок (например, в одночасье найти невесть откуда
взявшиеся деньги, чтобы выплатить месяцами невыплачиваемую зарплату).
Здесь легко берут на веру слова вождей, что "жить стало лучше, жить
стало веселее" или что "к осени станет лучше, а не случится этого — лягу на
рельсы". Готовность масс и элит к тому, чтобы ими манипулировали — их
интересами, надеждами, мнениями, — наивысшая".
5 июня 1996 г. в московской газете "Капитал" была опубликована статья
"Первые лица", в которой сопоставлены мнения о ходе предвыборной кампании
ведущих российских специалистов в области создания имиджа.
Сильно расходятся суждения об имидже Михаила Горбачева. Следующую оценку
дает экс-президенту СССР Александр Попов, руководитель Московского центра
политической рекламы: "Удивительное несоответствие внешнего образа
поставленной задаче.
Внешний облик напоминает прошедшую эпоху, столь сложно воспринимаемую
сегодня. Катастрофически невнятная и малосодержательная речь, уже несколько
лет являющаяся предметом насмешек, дополняется страшным для кандидата
пятном неудачника".
11 июня 1996 г. в газете "Правда" вышла статья члена-корреспондента
Российской Академии наук, директора Института Африки РАН Анатолия Громыко
под названием "Как продавали державу, или Политический стриптиз Горбачева".
В статье дан подробный анализ развития советско-американских отношений в
годы горбачевской "перестройки".
Характеризуя внешнеполитический курс Горбачева, Громыко пишет:
"Политический и дипломатический Чернобыль произошел 2 — 3 декабря 1989 года
на Мальте. Здесь состоялась советско-американская встреча в верхах,
получившая прозвище "морская болезнь" (seasick summit). Более точно ее
можно было. бы прозвать "тошнотворной встречей". При ее подготовке и
проведении Горбачевым были нарушены почти все "золотые правила" дипломатии,
выбиты многие поддерживающие советскую внешнюю политику опоры.
Буш и Бейкер манипулировали Горби как хотели". На Мальте решался вопрос
об изменении европейских границ в пользу НАТО, и отнюдь не об их
сохранении, — подчеркивает Громыко.
Там был окончательно закреплен отказ от контроля над странами
Варшавского договора со стороны СССР. Этот шаг Горбачева, утверждает
Громыко, вполне укладывался в схему реинтеграции Восточной Европы с
Западом, предложенной Киссинджером на закрытом заседании в кабинете Буша 18
декабря 1988 г.
Тогда же Киссинджер предложил свои услуги в качестве личного эмиссара
Буша и высказался в пользу секретной дипломатии с Горбачевым на основе
"баланса интересов". Мальтийское соглашение явилось естественным
завершением плана американских правящих кругов, — заключает Громыко.
По его мнению, действия Горбачева в 1988 — 1989 гг. предопределили
распад Советского Союза. Одной из основных причин гибели государства стал
катастрофический внешнеполитический курс Горбачева и Шеварднадзе.
На их политике, утверждает Громыко, "сильно сказалось отсутствие
качеств, необходимых крупным государственным деятелям. Они действовали не
как представители большой державы, а как некие частные лица, оказавшиеся у
власти"
. По словам Громыко, Горбачев неадекватно оценивал реакцию Запада на
происходившие в стране преобразования. "Увлекшись салонной дипломатией",
добиваясь звания "друзей" Запада, команда Горби не понимала, что США
заинтересованы в том, чтобы остаться единственной супердержавой", — пишет
Громыко. — "Горбачев и Шеварднадзе долго не понимали, что против СССР
проводится не просто политика недоверия и сомнений в успехе перестройки, а
выработана стратегия уничтожения Советской власти.
Скоукрофт, наиболее близкий к Бушу человек, первый ясно определил, что
происходит в советско-американских отношениях.
Выступая на пресс-конференции, он по-солдатски откровенно заявил: "То,
что мы сейчас наблюдаем, является доказательством... что Запад победил в
"холодной войне"".
По словам Громыко, горбачевцы, пользуясь публичной поддержкой Белого
дома, на самом деле не воспринимались в Вашингтоне как серьезные политики,
"вождизм" и личные амбиции Горбачева позволяли американской стороне легко
манипулировать советским лидером.
Разрушение основ государственного управления намного опережало меры по
созданию условий для перехода к рыночной экономике там, где они были
необходимы, — считает Громыко. Таким образом, инициированный Западом распад
советского государства был осуществлен руками его верховного лидера,
"принимавшего за чистую монету все, что говорили ему западные друзья".
Постоянные контакты, отношения, связи
С деловыми кругами
В апреле 1995 г. в "Российской газете" была публикована статья
"Суверенитет за баксы", в которой говорилось о том, что "Фонд Горбачева"
изъявил желание сотрудничать с Чеченской республикой в области установления
взаимоотношений между РФ и Чечней (включая процесс ее признания со стороны
России), для чего был заключен договор с ТОО "СиС", которое является, по
мнению автора статьи, дочерней фирмой фонда. Представители "Фонда
Горбачева" опровергли эту информацию. Они сообщили также, что "единственный
контакт фонда с Чечней — разговор Михаила Горбачева с Джохаром Дудаевым по
телефону, состоявшиеся еще до начала боевых действий, в котором речь шла о
посредничестве Михаила Горбачева в возможных переговорах Джохара Дудаева с
правительством РФ".
В декабре 1995 г. Горбачев побывал в Австрии по приглашению бургомистра
Вены Михаэля Хойля и председателя правления крупнейшего австрийского банка
"Аустрия" Герхарда Ранда прибыл Михаил Горбачев. Одна из крупнейших
австрийских газет "Штандард" тогда писала, что раньше каждое выступление
"экс-шефа Кремля" оценивалось не менее чем в 90 тыс долларов. Теперь же в
Вене Горбачев "делает своим высказываниям существенную денежную скидку".
"Штандард" пишет, что аргентинский спонсор Горбачева Хорхе Ромео вследствие
"повышенных запросов своей "звезды", касающихся суточных, гостиничных и
карманных расходов", объявил себя банкротом и вскорости покончил жизнь
самоубийством. Расходы по пребыванию Горбачева в Австрии взяли на себя банк
"Аустрия" и верхнеавстрийский банк "Райффайзенландесбанк", сообщал ИТАР-
ТАСС .
С политическими партиями и движениями
Михаил Горбачев состоял в КПСС с 1952 г. по 1991 г. "Горбачев-фонд"
сотрудничает с различными партиями и движениями: Народной партией Свободная
Россия (НПСР), РПРФ Демократической партией (двум последним предоставлял
свои помещения под офис). 27 апреля 1996 г. на состоявшейся в Москве
учредительной конференции нового общественно-политического движения
"Гражданский форум" (ГФ) Михаил Горбачев был избран лидером этой
организации. 14 мая 1996 г., выступая перед избирателями Ростова-на-Дону,
Михаил Горбачев предложил кандидатам в президенты Явлинскому, Федорову и
Лебедю встретиться 18-19 мая для создания "Союза четырех". Такое
объединение, по его мнению, могло бы обеспечить "демократическому блоку"
две трети голосов электората, отвергающего как политику президента Ельцина,
так и коммунистические программы. Однако предложение Горбачева не нашло
поддержки: Александр Лебедь и Святослав Федоров категорически отказались от
сотрудничества с Горбачевым, а Григорий Явлинский оставил предложение экс-
президента СССР без ответа.
Со средствами массовой информации
Михаил Горбачев входит в редакционный совет "Новой ежедневной газеты",
которая регулярно печатает интервью с ним. Статьи сотрудников "Горбачев-
фонда" публикует "Независимая газета" ; фонд оказывает финансовую помощь
"Новой ежедневной газете".
C аналитическими центрами
В марте 1993 г., по данным агентства "Интерфакс-Украина", аналитические
центры экс-президентов Михаила Горбачева и Леонида Кравчука заключили
эксклюзивное соглашение по взаимной разработке этнографических методик в
помощь крымско-татарской и украинской диаспорам в странах СНГ.
Личные
Одним из друзей Горбачева в студенческие годы был Анатолий Лукьянов,
другим — один из лидеров чехословацкой коммунистической реформации 1968
года Зденек Млынарж, живший с Горбачевым в одной комнате в общежитии.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
