кровь, насыщенную жизненным духом. Каким образом оканчиваются тончайшие

сосудистые трубки, Везалий не знает. Сердце для него обыкновенный

внутренний орган, а не центр сосудистой системы, поэтому описание сердца не

включено в данную книгу.

Значение вен Везалий ставит выше, чем артерий. Но описание топографии

вен все же грешит неточностями. Например, образование воротной вены

показано Везалием недостаточно четко. Он допускает соединение артерий

головного мозга с синусами твердой оболочки. Для него очевидна

вариабильность вен. «Среди массы людей,—пишет он,— едва ли найдешь двоих с

совершенно одинаковыми разветвлениями вен» (т. II, стр. 98).

Кровообращение плода Везалий специально не описывает, но он знает пупочные

артерии, которые после рождения запустевают. Эти артерии, по Везалию, идут

не к пупку, а от пупка. На таблицах Везалий показал места впадения

печеночных вен в нижнюю полую вену. На передней брюшной стенке он

проследил кавакавальные анастомозы через надчревные вены.

В этой же книге дано описание некоторых желез. Среди них Везалий выделяет

так называемые кровяные железы, не имеющие выводных протоков, и железы с

выводными протоками. В последних происходит фильтрация жидкостей из крови

для снабжения органов питательными веществами. Везалий видел лимфатические

узлы брыжейки и назвал их железами. Значение селезенки заключается, по

мнению Везалия, в очистке крови от «меланхолического сока». Геморроидальные

вены Везалий считает ветвями воротной вены.

Таким образом, текст третьей книги-Везалия, вооружавший анатомов знаниями

частной анатомии кровеносных сосудов, был неполноценным в аспекте общей

ангиологии и устарел в течение короткого времени.

Для истории открытия кровообращения книга Везалия явилась необходимой

ступенью. Только на основе полных знаний распределения сосудов можно было

строить новую теорию. Везалий сам не мог приступить к проверке гипотез

Галена, относящихся к кровообращению, но это нельзя поставить ему в вину.

Прежде чем приступить к созданию новых концепций, надо было подытожить

накопленные материалы, систематизировать их и тем самым подготовить условия

для развития новых идей.

В четвертой книге изложена анатомия периферической нервной системы. Эта

книга меньше других по объему. В ней 17 глав. Начинается книга с ответа на

вопрос, что такое нерв./Различия между двигательными и чувствительными

нервами твердо подчеркнуты Везалием. Он описывает 7 пар черепномозговых

нервов, по Галену, и 30 пар спинномозговых нервов, так как не учитывает

VIII шейного спинномозгового нерва. П. К. Анохин (1945) считает, что в

книге Везалия даны почти законченные представления о строении нервной

системы, С такой оценкой, конечно, трудно согласиться. Везалий не понимал

различий между корешками спинномозговых нервов. В описание черепномозговых

нервов он не внес необходимой ясности. Иногда нервный ствол Везалий

рассматривает как сплошное образование, большей же частью как полую трубку,

по которой циркулирует животный дух. Фактические данные по анатомии

периферических нервов, нервных сплетений, спинного мозга в книге Везалия

изложены систематически. Но они, во-первых, не оригинальны, а во-вторых,

изобилуют ошибками. Везалий полагает, что спинной мозг продолжается в

крестцовый канал, что нервы — это отростки мозга, что двигательные нервы

твердые, а чувствительные — мягкие. Он не выделяет еще межоболочечных

пространств, не обращает внимания на нервные узлы. Симпатический ствол и

чревные нервы Везалий считает ветвями блуждающего нерва (VI пара).

Совершенно очевидно, что анатомия нервной системы не увлекала Везалия. В

этой области знаний он не исправил ошибок Галена.

Перечисляя черепномозговые нервы, Везалий оговаривается, что их в

действительности больше чем 7 пар (т. II, стр. 204). Например, обонятельный

нерв следует выделять особо. Третья пара фактически двойная. «Близ корешка

пятой пары возникает другая пара, неизвестная всем занимающимся анатомией»

(т. II, стр. 204). Но Везалий заявляет, что он не собирается «отступать от

старого счета мозговых нервов».

Нумерация и название черепномозговых нервов Везалия не совпадают с

современными представлениями.

1 пара — зрительный нерв — описана в общем правильно.

II пара — глазодвигателыный нерв. Характеристика его очень примитивна.

Считается, что этот нерв иннервирует все 7 мышц глаза. III пара по описанию

соответствует тройничному нерву. Но анатомия этого нерва изложена

чрезвычайно путано. Двигательный корешок тройничного нерва выделен в

специальную IV пару черепномозговых нервов. При описании третьей пары

Везалий наталкивается на отводящий нерв. Он сообщает правильные сведения о

месте его выхода из мозга и о топографии на основании мозга, но в верхней

глазничной щели принимает его за часть «глазного нерва», якобы

двигательного по функции.

Под названием V пары в книге Везалия фигурируют вестибуло-слуховой и

лицевой нервы. Автор угадывает некоторые правильные детали этих нервов, но

он совершенно беспомощен при характеристике их в целом. Он находит место

отхождения ветвей к височному мускулу и объясняет их обилие особой силой

данной мышцы.

VI пара нервов головного мозга, по Везалию,— это блуждающий нерв вместе с

языкоглоточным и добавочным. На уровне 1 грудного позвонка от VI пары

отходит «довольно значительная ветвь», которая направляется позади плевры

вдоль позвоночного столба. Таким образом, пограничный симпатический ствол

включается в разветвления блуждающего нерва. Самые двигательные ветви

последнего в брюшной полости протягиваются, как думал Везалий, до дна матки

у женщин и до яичек у мужчин. VII парой Везалий обозначил подъязычный нерв.

Периферические нервы туловища, верхней и нижней конечности описаны Везалием

правильно. Он, вероятно, впервые описал оболочки нервных стволов. Во многих

случаях он уклоняется от стандартных описаний нервов по Галену, исправляя

их. На стр. 290 (т. II) он писал: «...если ты заметишь, что я порядочно

уклонился от мнения Галена, не поленись, очень тебя прошу, проверить его

описание». Не остается никаких сомнений в том, что каждый из крупных

периферических нервов исследован самим Везалием на трупах и это составляет

неоспоримую заслугу великого анатома.

Пятая книга посвящена органам пищеварения. Но поскольку мочеполовые

органы находятся «в связи и смежности» с органами питания, Везалий в эту

книгу включает и их. Он поступает так еще и для того, чтобы «одни и те же

фигуры не встречались в большинстве глав» (заглавие V книги).

Книга написана живо и ярко. Опыт искусного демонстратора и идеи мыслящего

ученого здесь связаны воедино. Изложение материала ведется не по

функциональному принципу, а по топографическому. Вся пятая книга в

действительности представляет комментарии к препаратам, выделяемым на

вскрытии брюшной полости. В этих комментариях разъясняется значение органа,

его место в акте пищеварения, его связи с другими органами.

В начале книги помещены 32 рисунка, на которых изображены органы на трупе

в строгой последовательности и вид органов на изолированных препаратах и на

разрезах. Везалий очень хорошо представляет все то, что изображается на

таблицах и описывается в тексте. Суждения о внутренней структуре органов и

объяснения их функций далеко не безупречны, но они вполне понятны и

оправданы. Везалий описал желудок, кишечник, селезенку, печень, мочевой

пузырь, почку,—внутренние, и наружные половые органы, развивающийся плод.

Поджелудочную железу он рассматривал как мягкую подстилку для желудка,

состоящую из скопления желез брыжейки. Печень характеризовал как мастерскую

густой крови с огромным количеством сосудов. Это все ветви воротной вены,

разветвления полой вены и желченосные трубки. Он описал капсулу печени и

связки. Везалий остроумно критиковал учение Галена о пятидолевой печени. У

животных действительно печень состоит из нескольких изолированных долей. У

человека же доли печени сращены.

В книге дано точное описание положения пищевода в грудной полости. Глотку

Везалий еще не выделяет, поэтому пищевод в его представлении «получает

начало от конца неба» (т. II, стр. 380). Назначение миндалин, по мнению

автора, состоит в том, что они вырабатывают слюну и влагу, предотвращая

высыхание пищевода и гортани.

Щитовидную железу Везалий считал парным органом и сравнивал с

предстательной железой. Секрет этой железы, выделяемый в пищевод, по его

мнению, облегчает прохождение сухой пищи в желудок.

Форму и положение желудка Везалий определял правильно. Названий отделов

еще нет. О строении стенки желудка говорится очень скупо. Пилорический

сфинктер Везалий принимал за железу, не соглашаясь с мнением Галена о том,

что это приспособление для закрытия выхода из желудка. Для него осталось

непонятным деление тонкой кишки на тощую и подвздошную, установленное

греческими анатомами. Он писал, что не знает ни одного признака, «по

которому мог бы распознать конец тощей и начало подвздошной кишки» (т. II,

стр. 413). Вместе с тем он правильно отвечал на вопрос о назначении кишок и

разумно объяснял целесообразность большой длины тонкой кишки для всасывания

пищи.

Спор о том, имеется или нет ответвление желчного протока к желудку, Везалий

считал надуманным. Лишь однажды он видел соединение желчного протока с

желудком. Во всех же остальных случаях общий желчный проток впадал в

двенадцатиперстную кишку.

При исследовании почки в первую очередь Везалия интересовали пути тока

крови, поскольку для него ясно, что в почках артериальная кровь очищается

от избытка жидкой части. Обращая внимание на полость почки, Везалий не

находит там двух пазух, отделенных продырявленной мембраной наподобие сита

(т. II, стр. 468). Об этих пазухах, кровяной и мочевой, писали галенисты.

Полагают, что на рисунках в книге изображены разрезы почки собаки. Почечные

канальцы Везалий не видел, хотя его современники Фаллопий и Евстахий

считались с их наличием. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что

Везалий на рисунках помещает правую почку выше левой. И в описании

подтверждается, что правая почка большей частью лежит выше левой, хотя

бывает и наоборот (т. II, стр. 464).

Шестая книга, содержащая описание органов грудной полости, подразделяется

на 16 глав. Здесь описаны оболочка, покрывающая ребра (плевра), трахея,

гортань, легкое и, наконец, сердце, которому уделено наибольшее внимание.

Процесс дыхания Везалий представляет следующим образом.

Везалий допускает, что у плевры, как и у брюшины, имеются отверстия.

Средостение, хорошо определяемое Везалием, разделяет плевральные полости.

Дыхательное горло посылает в каждое легкое по крупному бронху, которые

разветвляются на бесчисленное количество ветвей. Гортань служит для

воспроизведения голоса. В описании ее функций Везалий следует Галену,

специально занимавшемуся проблемой голосообразования.

По Везалию, легкое человека подразделяется на две доли, отличий между

правым и левым не подчеркивается. В легких происходит смешение крови и

пневмы. Сегментов и долек легких автор не выделяет. Губчатая паренхима

легких служит доказательством заполнения этого органа воздухом. В легкие

проникают тонкие ветви блуждающего нерва и ветви венозных артерий.

Артериальные вены, наоборот, берут начало в легких.

В отличие от легких, которые описаны довольно кратко, сердце рассмотрено

Везалием весьма обстоятельно. Перед работой сердца, совершающего ивой

непрерывные и неутомимые движения независимо от нашей воли, автор

испытывает изумление. Пытаясь расшифровать структуру сердечной стенки,

Везалий шел впереди таких анатомов, как Гарвей, Борелли, Галлер и др. Он

указывал на то, что мышечные волокна собираются к верхушке сердца и затем

уходят в глубину. Другие волокна следуют циркулярно. В межжелудочковой

перегородке нет никаких отверстий. Предсердия как таковые еще не

распознаются и считаются пазухами вен. Но правое и левое ушки сердца

описываются точно. Поверхность сердца гладкая. Форма его напоминает форму

крупного каштана. У человека сердце шире и короче, чем у животных. Все

сосуды, приходящие к сердцу и начинающиеся от него, на рисунках изображены

правильно. Правда, легочных вен только две. Венечный венозный синус сердца

рассматривается как ветвь полой вены. Артериального протока Везалий еще не

знал. От дуги аорты отходят сосуды не по обычному человеческому типу, а

скорее как у собак (брахиоцефалический ствол делится на 3

артерии).Становление истинной функции сердца протекало медленно. Везалий

испытывал серьезные затруднения при оценке своих наблюдений над работающим

сердцем животных. Он отмечал сходство мышцы сердца с мускулами тела, но

указывал на то, что сердечная мышца выполняет совсем другие движения,

причем движения непроизвольные. Он различал 2 камеры сердца и признавал,

что в описании сердца следует за Галеном. Когда он убедился в том, что в

перегородке между желудочками нет отверстий, он не понял, как могут анатомы

допускать переход крови из правого желудочка в левый. «Я немало колеблюсь

относительно функций сердца в этой части» (т. II, стр. 696).

Строение мясистых перекладин, сосочковых мышц, клапанов подробно

освещается на страницах 6-й книги. В четырех отверстиях сердца (два

предсердно-желудочковых, аортальное и легочного ствола) Везалий насчитывает

11 малых перепонок, т. е. створок клапанов, и понимает их роль в механизме

движения крови через сердце.

Заканчивает шестую книгу Везалий описанием порядка вскрытия сердца и

органов дыхания.

Седьмая книга, в которой собраны материалы по анатомии головного мозга и

органов чувств, оказалась самой дискуссионной. При этом мнения оппонентов

разделились: одни критиковали Везалия за уступки материализму, другие

обвиняли его в идеализме. Столь противоречивые оценки не вызывают

удивления, так как в книге в действительности эклектически смешиваются

самые различные, порой парадоксальные рассуждения.

При написании данной книги Везалий не располагал достаточным количеством

фактов, относящихся к внутренней конструкции мозга. Их в то время было

мало, а физиологических опытов, могущих разъяснить функции мозга, не было

совсем. Но чем меньше было твердо установленных истин, тем больше рождалось

спекуляций. Текст книги ясно показывает, что Везалию все же не удалось

избежать противоречивых доктрин. Основные части головного мозга Везалий

описывает правильно. Ему известны ствол мозга, мозжечок, ножки мозга,

четверохолмие, зрительные бугры, мозолистое тело,, большие полушария,

желудочки мозга, эпифиз и гипофиз. Книга отличается весьма полной

систематизацией накопленных к тому времени данных по анатомии мозга. Но

Везалий "не принимает этих данных на веру, а лично проверяет их.

Незаменимую помощь приносит ему техника рассечения мозга на срезы.

Очевидно, Сильвий и Везалий знали способы уплотнения мозга. Каждый срез

мозга обязательно зарисовывался, все крупные детали обозначались на

рисунках. Впервые в истории анатомы получили возможность изучать головной

мозг по единой методике и графически документировать свои наблюдения.

Вполне возможно, что Везалий исследовал не только мозг человека, но и

мозг животных. Так, при зарисовке боковых желудочков он не наносит на схему

задний рог, который у копытных животных отсутствует. Однако во всех других

случаях страницы книги содержат описание головного мозга именно человека.

Не случайно Везалий исправляет ошибки тех анатомов, которые переносили

данные анатомии мозга животных на человека. Например, он указывает границы

мозжечка в пределах задней черепной ямы. Другие же анатомы закрепляли за

мозжечком всю затылочную область черепа, что типично для быков, коров,

овец.

Желудочки головного мозга были описаны еще Герофилом. Везалий знал о

сообщении боковых желудочков с третьим. Он писал: «нижние части правого и

левого желудочков вдоль мозолистого тела... не разделены между собой какой-

нибудь перегородкой» (т. II, стр. 810). Под сводом есть соединение этих

желудочков (см. т. II, стр. 817). Таким образом, межжелудочковое отверстие

не по праву носит имя Монро. То же самое относится к водопроводу мозга,

соединяющему третий желудочек с четвертым. Водопровод мозга был известен

Герофилу и описание его фигурирует в книге Везалия.

Цереброспинальный ликвор Везалий принимает за слизь и описывает его

перемещение по желудочкам, а из третьего желудочка еще и в гипофиз, который

он называл «железой, принимающей слизь». Предположение Галена о выходе

слизи через продырявленную пластинку в полость носа Везалий рекомендовал не

принимать за истину.

Значение головного мозга Везалий оценивал очень высоко. Это вместилище

главенствующего разума, начало чувствительности и произвольного движения.

Даже в названии первой главы говорится, что «мозг построен ради главенства

разума, а также чувствительности и движения, зависящего от нашей воли» (т.

II, стр. 775). Свои функции мозг выполняет с помощью животного духа,

который вырабатывается в мозгу и в оболочках и выходит на периферию по

нервам. На стр. 814 (т. II) Везалий писал: «я нимало не опасаюсь приписать

назначение в возникновении животного духа желудочкам». Соблюдая верность

древней концепции Галена о трех духах, Везалий не может противопоставить ей

ничего другого. Влияние мозга на жизненные отправления слишком очевидно.

Страницы: 1, 2, 3, 4