отсутствие дорог, отдаленность районов, плохая адаптация к новым
климатическим условиям, неурядицы во взаимоотношениях с местным населением.
В целом активная переселенческая политика помогла несколько снять остроту
аграрного вопроса в центре России, в какой-то мере оправдывая высказывание
Столыпина "Дальше едешь - тише будешь!".
Оценивая аграрные реформы Столыпина, следует признать их целесообразными, с
экономической точки зрения - необходимыми. С 1909-го по 1914 г. Россия
производила зерна больше, чем основные ее конкуренты - США, Канада и
Аргентина - вместе взятые. Конечно, надо иметь в виду, что во все эти годы
были хорошие, а в 1909 и 1913 гг. рекордные урожаи, но столь разительные
перемены положения дел в сельском хозяйстве напрямую связаны с проведенными
реформами. Начался бурный рост вначале кредитных, а затем и
производственных, сбытовых и потребительских кооперативов, оказывалась
разносторонняя агрокультурная помощь: организовывались курсы по изучению,
демонстрации и внедрению новых эффективных форм хозяйствования.
Однако Россия не стала процветающей страной. Не были решены проблемы,
связанные с голодом и аграрным перенаселением. Сельское хозяйство по-
прежнему развивалось экстенсивно, производительность труда в нем росла
медленнее, чем в США и странах Западной Европы.
Для осуществления реформ такого масштаба не было создано должной
финансовой и материальной базы, и оно форсировалось чисто административными
мерами. Как известно, Столыпин считал, что реформы могут быть успешно
осуществлены в течение 15-20 лет. Нельзя вполне согласиться с названными
сроками, поскольку даже в маленькой Пруссии период перехода от общинного
земледелия к хуторам занял 100 лет.
Реформы в России носили ярко выраженный политический характер. Столыпин
никогда не скрывал, что ими он стремился потушить огонь крестьянских
выступлений. В результате методы осуществления реформ вызвали неприятие их
со стороны самых различных политических сил.
Следует подчеркнуть, что аграрные преобразования Столыпина были начаты с
большим историческим опозданием, как минимум на сорок лет.
Помимо аграрных реформ Столыпин разрабатывал очень интересные
законопроекты в политической, социальной и культурной областях. Именно он
от имени правительства внес на рассмотрение III Государственной думы
законопроект о страховании рабочих по инвалидности, старости, болезни и от
несчастных случаев, об оказании медицинской помощи рабочим за счет
предприятий, ограничении длительности рабочего дня для малолетних и
подростков. Он вносил также на рассмотрение Николая II проект по разрешению
еврейского вопроса. Мало кому известно то, что Столыпин был инициатором
введения всеобщего бесплатного начального образования в России. С 1907-го
по 1914 г. постоянно росли расходы государства и земств на развитие
народного образования. Так, в 1914 г. на эти нужды выделялось средств
больше, чем во Франции.
Столыпин стремился повысить образовательный и культурный уровень
государственных чиновников и именно с этой целью предлагал увеличить
зарплату учителям, служащим почт, железных дорог, священникам, чиновникам
госаппарата.
Петр Аркадьевич участвовал также в разработке документов по политической
реформе. Он предложил бессословную систему местного управления, по которой
выборы в земстве должны были проводиться не по сословным куриям, а по
имущественным, причем имущественный ценз должен был быть снижен в десять
раз. Это значительно расширило бы число избирателей, за счет зажиточных
крестьян. Столыпин планировал во главе уезда ставить не предводителя
дворянства, а правительственного чиновника. Предложенная им реформа органов
местного самоуправления вызвала резкую критику правительственного курса со
стороны дворян.
В разработке национальной политики Столыпин не показал должной гибкости и
деликатности, придерживаясь принципа "не утеснения, не угнетения нерусских
народностей, а охранения прав коренного русского населения", который на
деле часто оказывался приоритетом интересов русских вне зависимости от
места их жительства. Столыпиным был предложен законопроект о введении
земств в шести западных губерниях (Минской, Витебской, Могилевской,
Киевской, Волынской, Подольской), в соответствии с которым земства должны
были стать национально-русскими посредством выборов через национальные
курии.
Характерна политическая линия Столыпина в отношении Финляндии, автономия
которой была ущемлена. Возникла ситуация, связанная с необходимостью
разграничения законодательных полномочий центра и региона из-за расхождения
между финляндскими и общероссийскими законами. Петр Аркадьевич настоял на
примате общероссийских законов, в то время как на сейме в Борго в 1809 г.
Александром I было даровано автономное положение Великому княжеству
Финляндскому.
Следует отметить, что Столыпин никогда не допускал высказываний,
унижавших и оскорблявших национальные чувства малых народов. По своим
глубоким убеждениям он был русским патриотом, он понимал необходимость
развития национального самосознания, достоинства, сплочения нации. Весьма
интересна и мысль Петра Аркадьевича о том, что "народы забывают иногда о
своих национальных задачах; но такие народы гибнут, они превращаются в
назем, в удобрение, на котором вырастают и крепнут другие, более сильные
народы". Однако проводимая им политика отнюдь не способствовала разрешению
национального вопроса.
Последние в его жизни проекты реформ были связаны с укреплением финансов
за счет увеличения прямых и особенно косвенных налогов, повышения акциза на
спиртные напитки, введения прогрессивного налога и налога с оборота.
Впервые Столыпин поставил вопрос о реформировании промышленности -
иностранные займы предполагалось использовать только на исследование недр
земли, строительство железных дорог и особенно дорог с твердым покрытием.
Предусматривалось создание семи новых министерств.
Политический курс, намеченный Столыпиным, вызвал резкую критику в его
адрес со стороны как левых, так и правых политических сил. Интересно, что
современники его политическое кредо пытались выразить в таких
взаимоисключающих оценках, как "консервативный либерал" и "либеральный
консерватор". В 1908 г. в средствах массовой информации началась резкая
критика председателя Совета Министров. Консерваторы обвиняли его в
нерешительности и бездеятельности, либералы навешивали на него ярлык
"всероссийского губернатора", обвиняли в "диктаторских вкусах и повадках",
социалистические партии выступили с резкой критикой внутренней политики,
называли его "обер-вешателем", "погромщиком".
Резко ухудшились в это время отношения Столыпина с царем. Многие историки
полагают, что Николай II опасался узурпации власти премьер-министром.
Действительно, Петр Аркадьевич позволял себе иметь собственное мнение даже
в тех случаях, когда оно расходилось с позицией царя. Он мог высказывать
нелицеприятные замечания Николаю II, например, о том, что нельзя допускать
возвышение роли Г. Распутина при дворе. Дворцовые сановники плели интриги
за спиной Столыпина, ссорили его с императрицей, которая считала, что царь
оказался в тени деятельного премьера. Когда Александре Федоровне донесли,
что на обеде у жены Столыпина офицеры были при оружии, что было принято
только за царским столом, она сказала:"Что же, были до сих пор две царицы,
теперь будут три".
Землеустройство крестьян
Мысль о разверстании общины и укреплении земли в качестве личной
собственности, а также об устранении чересполосицы и создании хуторских
хозяйств, созрела у Столыпина задолго до назначения его Министром
Внутренних Дел. Еще будучи Ковенским Уездным Предводителем Дворянства и
Председателем местного Съезда Мировых Посредников, Столыпин энергично
пропагандирует среди литовцев - крестьян идею об отрубах и проводит эту
меру, достигая целого ряда, необходимых для начатия дела, крестьянских
приговоров. В качестве Саратовского Губернатора, Столыпин пишет во
Всеподданнейшем отчете за 1904 г. :
«Жажда земли, аграрные беспорядки сами по себе указывают на те меры,
которые могут вывести крестьянское население из настоящего ненормального
положения. Единственным противовесом общинному началу является единоличная
собственность. Она же служит залогом порядка, так как мелкий собственник
представляет из себя ту ячейку, на которой покоится устойчивый порядок в
государстве. В настоящее время более сильный крестьянин превращается
обыкновенно в кулака, эксплуататора своих однообщественников, - по
образному выражению, - мироеда. Вот единственный почти выход крестьянину из
бедноты и темноты, видная, по сельским воззрениям, мужицкая карьера. Если
бы дать возможность трудолюбивому землеробу получить сначала временно, в
виде искуса, а затем закрепить за ним отдельный земельный участок,
вырезанный из государственных земель или из хмельного фонда Крестьянского
Банка, причем обеспечена была бы наличность воды и другие насущные условия
культурного землепользования, то наряду с общиною, где она жизненна,
появился бы самостоятельный, зажиточный поселянин, устойчивый представитель
земли. Такой тип уже родился в западных губерниях, и он особенно желателен
теперь, когда Вашему Императорскому Величеству стало благоугодно выслушать
голос земли через Государственную Думу».
Сделавшись Министром Внутренних Дел, Столыпин вносит во вторую
Государственную Думу законопроект об укреплении за крестьянами, владеющими
надельной землей, принадлежащей им части земли в личную собственность.
Изданный во время междудумья указом от 9-го ноября 1906 года, при ближайшем
участии Столыпина, закон вызвал оживленные прения в Думе и 10-го мая 1907
года Петр Аркадьевич произнес речь в его защиту. Начав упоминанием о том, с
каким нетерпением крестьяне-землевладельцы, да и все остальные слои
государства ждут разрешения этого столь наболевшего вопроса, Петр
Аркадьевич остановился в дальнейшем на проекте левых партий, т. е. на
проекте национализации земель (за плату или бесплатно) и отдачи ее в
пользование крестьянам. Он указал на то, что такая коренная ломка произвела
бы социальную революцию и полное крушение всех правовых понятий. К тому же,
путем такой жертвы, путем подчинения интересов всех классов интересам
одного, правда, многочисленного класса крестьян, путем полного разорения
культурного класса помещиков, не удалось бы разрешить даже практическую
сторону аграрного вопроса. О том свидетельствуют следующие цифры.
Если бы даже поголовно всю землю отдали крестьянам, то на каждый двор
пришлось бы: в Вологодской губ. 147 десятин, в Олонецкой 185, в
четырнадцати центральных губерниях им не досталось бы даже и по 15, а в
Полтавской губ. пришлось бы лишь по 9, в Подольской всего по 8 десятин.
Прирост же населения в одной Европейской России равен 1.625.000 душ в год.
Для удовлетворенья землей одного этого прироста населения (считая по 10
дес. на 1 двор) потребно было бы ежегодно 3 1/2 миллиона десятин. Таких
запасов земель, конечно, не имеется. Далее, Петр Аркадьевич перешел к
нравственным результатам: «стимул к труду, та пружина, которая заставляет
людей трудиться, была бы сломлена. Каждый гражданин, а между ними всегда
были и будут тунеядцы, будет знать, что он всегда имеет право заявить о
желании получить землю, приложить свой труд к земле, затем, когда это
занятие ему надоест, бросить ее и пойти опять бродить по белу свету. Все
будет сравнено, - приравнять всех можно только к низшему уровню. Нельзя
человека ленивого приравнять к трудолюбивому, нельзя человека тупоумного
приравнять к трудоспособному. Вследствие этого культурный уровень страны
понизится. Добрый хозяин, хозяин - изобретатель самою силою вещей будет
лишен возможности приложить свои знания к земле. Надо думать, что при таких
условиях совершился бы новый переворот, и человек даровитый, сильный,
способный, - силою восстановил бы свое право на собственность, на результат
своих трудов... Ведь богатство народов создает и могущество страны. Путем
же переделения всей земли, государство, в своем целом, не приобретет ни
одного лишнего колоса хлеба. Уничтожены будут, конечно, культурные
хозяйства. Временно будут увеличены крестьянские наделы, но при росте
населения они скоро обратятся в пыль и эта распыленная земля будет высылать
в города массы обнищавшего пролетариата».
Петр Аркадьевич заканчивает словами: « Я думаю, что Россия обновится,
улучшит свой уклад, пойдет вперед, но путем разложения не пойдет, потому
что где разложение, там смерть ».
Переходя к разбору проекта партии народной свободы, П. А говорил: «В этом
проекте не все ясно. С одной стороны проект осуждает национализацию земли,
а с другой признает неизменное право собственности лишь за крестьянами, к
помещичьим же землям применяет начало количественного отчуждения.
Но раз признан принцип отчуждаемости для помещичьих земель, раз уже встали
на этот путь, то вряд ли крестьяне поверят в то, что их земли со временем
не будут тронуты. Ведь с ростом населения принцип количественной
экспроприации неминуемо коснется и последних и приведет в конце концов к
той же национализации земли. Поэтому проект левой партии более искренен и
правдив».
Столыпин перешел к изложению мысли правительства: «Необходимо дать
возможность способному, трудолюбивому крестьянину, т. е. соли земли
русской, освободиться от тех тисков, от тех теперешних условий жизни, в
которых он в настоящее время находится. Надо дать ему возможность укрепить
за собой плоды трудов своих и предоставить их в неотъемлемую собственность.
Пусть собственность эта будет общая там, где община еще не отжила, пусть
она будет подворная там, где община уже не жизненна, но пусть она будет
крепкая, пусть она будет наследственная». Для этого Правительство находит
нужным сделать учет малоземельных крестьян и выдавать им на льготных
условиях из земельного запаса необходимое количество земли. Чтобы составить
необходимый земельный фонд, государство закупало бы предлагаемые в продажу
частные земли; к ним прибавились бы земли удельные и государственные. Ввиду
того, что крестьянство сильно оскудело, Государство взяло бы на себя
разницу в проценте, выплачиваемом по выпускаемым им листам и тем процентом,
который был бы по силам крестьянству. «Таким образом, — заявил Петр
Аркадьевич, — вышло бы, что все государство, все классы населения помогают
крестьянам приобрести ту землю, в которой они нуждаются. В этом участвовали
бы все плательщики государственных повинностей... Но тягость была бы
разложена равномерно и не давила бы на плечи одного немногочисленного
класса в 130.000 человек, с уничтожением которого уничтожены были бы, что
бы там ни говорили, и очаги культуры. Этим именно путем Правительство
начало идти, понизив, временно проведенным по 87 статье законом, проценты
платежа крестьянскому банку... При рассмотрении вопроса в его полноте,
может быть, и в более ясном свете представился бы и пресловутый вопрос об
обязательном отчуждении. Пора этот вопрос вдвинуть в его настоящие рамки,
пора, господа, не видеть в этом волшебного средства, какой-то панацеи
против всех бед; средство это представляется смелым потому, что в
разоренной России оно создаст еще класс разоренных вконец землевладельцев».
Петр Аркадьевич закончил словами: «пробыв около 10 лет у дела земельного
устройства, я пришел к глубокому убеждению, что в деле этом нужен упорный
труд, нужна продолжительная черная работа. Разрешить этот вопрос нельзя,
его надо разрешать. В западных государствах на это потребовались
десятилетья. Мы предлагаем вам скромный, но верный путь. Противникам
государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения
от исторического прошлого России, освобождения от культурных традиций. Им
нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия».
Государственная Дума одобрила огромным большинством голосов указ 9-го
ноября 1906 года, придав ему силу закона.
5-го декабря 1908 года Петр Аркадьевич выступил в Государственной Думе с
последними на этот счет разъяснениями. Он защищал проведенное в законе
начало личной собственности. Часть же Думы стояла за принцип собственности
семейной. Этот принцип исказил бы весь смысл закона П. А. заявил: «Нельзя с
одной стороны исповедывать, что люди созрели для того, чтобы свободно, без
опеки, располагать своими духовными силами, чтобы прилагать свободно свой
труд к земле так, как они считают это лучшим, а с другой стороны
признавать, что эти самые люди недостаточно надежны для того, чтобы без
гнета сочленов своей семьи распоряжаться своим имуществом. Нельзя создавать
общий закон ради исключительно уродливого явления, нельзя убивать этим
кредитоспособность крестьянина, нельзя лишать его веры в свои силы, надежд
на лучшее будущее, нельзя ставить преграды обогащению для того, чтобы
слабые разделили с ним его нищету... Но главное, что необходимо, это, -
когда мы пишем закон для всей страны, - иметь в виду разумных и сильных, а
не пьяных и слабых... Правительство, проведя закон 9-го ноября 1906 года, и
ставило ставку на разумных и сильных. Таковых в короткое время оказалось
около полумиллиона домохозяев, закрепивших за собой более 3200000 десятин
земли. Не парализуйте, господа, дальнейшего развития этих людей и помните,
Страницы: 1, 2, 3
