Пункт "б" ч. 3 ст. 131 УК, кроме изнасилования, повлекшего заражение потерпевшей ВИЧ-инфекцией, предусматривает изнасилование, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей или иные тяжкие последствия. Как и при изнасиловании, повлекшем смерть потерпевшей, при квалификации действий виновного по указанным квалифицирующим признакам необходимо установить двойную форму вины по отношению к изнасилованию и к наступившим последствиям, а также необходимую причинную связь между действиями виновного и причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей или иным тяжким последствиям.

В Уголовном кодексе 1960 г. соответствующий квалифицирующий признак предусматривал изнасилование, повлекшее особо тяжкие последствия, не выделяя в качестве самостоятельного квалифицирующего признака причинение при изнасиловании тяжких телесных повреждений (ч. 4 ст. 117). Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 25 марта 1964 г. N 2 "О судебной практике по делам об изнасиловании" в качестве одного из проявлений особо тяжких последствий при изнасиловании указал на причинение потерпевшей телесных повреждений в процессе изнасилования или покушения на него, повлекших потерю зрения, слуха, прерывание беременности или иные последствия, предусмотренные ст. 108 УК РСФСР (тяжкие телесные повреждения). Более краткое, но по существу аналогичное разъяснение по этому вопросу содержится в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г., указавшем в качестве одного из проявлений особо тяжких последствий на причинение в процессе изнасилования телесных повреждений, повлекших последствия, предусмотренные ст. 108 УК РСФСР. Указание на последствия, наступившие в результате причинения тяжкого телесного повреждения, исключило тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни, в качестве одного из проявлений особо тяжких последствий изнасилования.

По такому же пути пошла и судебная практика. Так, Пленум Верховного Суда СССР не нашел особо тяжких последствий изнасилования в действиях Щ., причинившего потерпевшей Б. в процессе изнасилования тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни, и переквалифицировал действия виновного на ч. 2 ст. 117 и ч. 1 ст. 108 УК РСФСР*(289).

Подобная практика подверглась критике. Так, А.Н.Игнатов и А.П.Дьяченко писали: "Возникает парадоксальная ситуация, когда насильник, заявивший потерпевшей "я тебя задушу", будет отвечать по ч. 2 ст. 117 УК РСФСР (изнасилование, сопряженное с угрозой убийством или причинением тяжкого телесного повреждения. - А. Я.), а преступник, реально душивший за горло спящую женщину до потери сознания и потом ее изнасиловавший, может быть привлечен к ответственности по ч. 1 ст. 117 и ч. 1 ст. 108 УК РСФСР, санкции которых мягче санкции ч. 2 ст. 117 УК РСФСР"*(290).

О несостоятельности подобной судебной практики свидетельствует также то, что неосторожное убийство (ст. 106 УК РСФСР, наказание до 3 лет лишения свободы), являющееся менее тяжким преступлением в сравнении с тяжким телесным повреждением, опасным для жизни (ч. 1 ст. 108 УК РСФСР, наказание до 8 лет лишения свободы), отнесено к одним из проявлений особо квалифицированного признака изнасилования, а тяжкое телесное повреждение, опасное для жизни, таковым не является.

Законодатель в п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ указал в качестве самостоятельного признака особо квалифицированного изнасилования причинение потерпевшей тяжкого вреда здоровью, в содержание которого входит и тяжкий вред здоровью, опасный для жизни.

Некоторые авторы, несмотря на новую формулировку закона, остаются по рассматриваемому вопросу на прежних позициях. Так, Н.К.Семернева пишет: "К иным тяжким последствиям необходимо относить все виды причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшей, перечисленные в ч. 1 ст. 111 УК, не опасные для жизни, но отнесенные к тяжким по исходу (по фактически наступившим последствиям)"*(291). Такая позиция, хотя и соответствует требованиям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г., но противоречит п. "б" ч. 3 ст. 131 УК, предусматривающему причинение любого тяжкого вреда здоровью потерпевшей в качестве самостоятельного особо квалифицирующего признака изнасилования.

Согласно п. "б" ч. 3 ст. 131 УК, особо квалифицирующим признаком, является неосторожное причинение при изнасиловании тяжкого вреда здоровью, и поэтому умышленное причинение такого вреда не охватывается данной статьей и, подобно квалификации умышленного убийства, совершенного при изнасиловании, квалифицируемого по совокупности п. "б" ч. 3 ст. 131 и п. "к" ч. 2 ст. 105 УК, должно квалифицироваться по совокупности п. "б" ч. 3 ст. 131 и ст. 111 УК.

Предусмотренные п. "б" ч. 2 ст. 131 УК в качестве особо квалифицирующего обстоятельства "иные тяжкие последствия" - признак оценочный. Согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. такими последствиями могут быть признаны, например, самоубийство потерпевшей, душевная болезнь, последовавшая в результате изнасилования. Эти последствия должны находиться в необходимой причинной связи с изнасилованием. Отношение к таким последствиям может быть и в форме неосторожной вины. Покушение на самоубийство не может рассматриваться в качестве иного тяжкого последствия изнасилования. Квалификация по п. "б" ч. 3 ст. 131 УК возможна лишь в случае, если в результате покушения на самоубийство здоровью потерпевшей был причинен тяжкий вред.

В литературе высказано мнение о признании квалифицирующим и особо квалифицирующим признаком последующую в результате изнасилования беременность потерпевшей. Поскольку беременность является дополнительной травмой для потерпевшей, Т.В.Кондрашова предлагала закрепить законодательным путем такое последствие, как беременность, в качестве квалифицирующего обстоятельства в ч. 2 ст. 117 УК РСФСР*(292). По мнению А.П.Дьяченко, "во всех случаях беременность малолетних, несовершеннолетних и лиц, не достигших половой зрелости, следует признавать тяжким последствием изнасилования"*(293).

Более убедительны доводы А.Н.Игнатова, считающего, что, поскольку беременность является естественным, хотя и не обязательным последствием полового акта, рассматривать ее как особое последствие нет оснований, и такого рода последствия, равно как и возможность тяжелых моральных страданий потерпевшей, учтены законодателем при установлении санкции за изнасилование*(294). Следует также добавить, что законодателем предусмотрены в качестве квалифицирующего и особо квалифицирующего обстоятельств изнасилование несовершеннолетней (п. "д" ч. 2 ст. 131 УК) и потерпевшей, не достигшей 14-летнего возраста (п. "в" ч. 3 ст. 131 УК).

В то же время изнасилование беременной женщины, последовавший в результате этого выкидыш и утрата способности к деторождению должны квалифицироваться по п. "б" ч. 3 ст. 131 УК по признаку причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшей.

Нельзя согласиться со следующим утверждением Н.К.Семерневой. "Убийство женщины с целью совершения полового акта с трупом следует квалифицировать по ч. 1 ст. 105. Основания для вменения убийства, сопряженного с изнасилованием, нет, так как отсутствует объект - половая неприкосновенность или половая свобода потерпевшей. Нет и самого факта изнасилования, в связи, с чем ст. 131 УК не вменяется"*(295).

Во-первых, в указанной ситуации половой неприкосновенности или половой свободы потерпевшую лишает своими действиями виновный, убивший потерпевшую, и это обстоятельство не может расцениваться как освобождающее виновного от ответственности по одной статье (131 УК) и смягчающее ответственность по другой статье (105 УК).

Во-вторых, ситуация получается парадоксальная: если, например, виновный с целью убийства затянул петлю на шее потерпевшей и успел совершить с нею половой акт, пока она еще была жива, он несет ответственность и за убийство, сопряженное с изнасилованием, и за изнасилование, повлекшее тяжкие последствия. Если же к моменту совершения полового акта потерпевшая была мертва, действия виновного квалифицируются только как простое умышленное убийство. В обоих случаях действия виновного следует квалифицировать по совокупности п. "к" ч. 2 ст. 105 и п. "б" ч. 3 ст. 131 УК.

Уголовные кодексы некоторых государств содержат и иные квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки изнасилования. Так, уголовные кодексы Франции (ст. 222-24), Испании (п. 4 ст. 180), Узбекистана (п. "б" ч. 3 ст. 118) предусматривают в качестве таких признаков изнасилование, совершенное с использованием родственных связей. Уголовные кодексы Казахстана (п. "г" ч. 3 ст. 120), Узбекистана (п. "в" ч. 3 ст. 118), Таджикистана (п. "г" ч. 3 ст. 138) в качестве особо квалифицирующего признака указывают изнасилование, совершенное с использованием условий общественного бедствия или в ходе массовых беспорядков.

Статья 131 УК РФ предусматривает наказания в виде лишения свободы на срок: от 3 до 6 лет - по ч. 1; от 4 до 10 лет - по ч. 2; от 8 до 15 лет - по ч. 3. С момента введения в действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. "Об усилении уголовной ответственности за изнасилование" до введения в действие УК РФ 1996 г. за особо квалифицированный вид изнасилования была предусмотрена смертная казнь.

Уголовные кодексы Кыргызской Республики (ч. 3 ст. 129), Таджикистана (ч. 3 ст. 138) и Узбекистана (ч. 3 ст. 118) предусматривают смертную казнь за особо квалифицированный вид изнасилования.

Уголовный кодекс Франции (ст. 222-26) в качестве наказания за особо квалифицированный вид изнасилования предусматривает пожизненное заключение.

Согласно ст. 180 УК Испании, если присутствуют два или более квалифицирующих обстоятельства изнасилования или иных действий сексуального характера, наказание назначается ближе к верхнему пределу санкции.

Глава 3. Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина

1. Понятие, общая характеристика и виды преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина

Охраняя такие неотъемлемые блага человека, как жизнь, здоровье, достоинство, уголовный закон берет под свою защиту и иные права и свободы личности, закрепленные в Конституции РФ. Правам и свободам человека и гражданина*(314) посвящена гл. 2 Конституции, в ст. 17 которой провозглашается: "В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права*(315) и в соответствии с настоящей Конституцией".

Провозглашенные Конституцией РФ права и свободы человека и гражданина обеспечиваются в процессе осуществления деятельности законодательной и исполнительной власти, органов местного самоуправления, органов правосудия. Определенные правовые гарантии провозглашенных Конституцией РФ прав и свобод содержатся в нормах всех отраслей права в силу их разнообразия, обусловленного социальным назначением этих прав и свобод. В теории государства и права выделяют четыре большие группы прав и свобод: политические, социально-экономические, личные и культурные*(316). В литературе в эту группу обоснованно предлагается включить и экологические*(317) на том основании, что в ст. 42 Конституции РФ провозглашается: "Каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением". Однако ответственность за посягательства на экологические права граждан не предусмотрена в рассматриваемой главе. Такого рода нормы отнесены законодателем к числу преступлений против общественной безопасности и общественного порядка (разд. IX) и выделены в самостоятельную гл. 26 "Экологические преступления".

Указанные права и свободы охраняются нормами различных отраслей законодательства (конституционного, гражданского, трудового, экологического и др.).

Уголовное же право охраняет права и свободы граждан от наиболее опасных на них посягательств. В каждой главе Особенной части УК РФ содержатся нормы, предусматривающие ответственность за посягательства на те или иные права либо свободы граждан. Вместе с тем законодатель выделяет отдельную главу, озаглавленную "Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина" (гл. 19).

Расположение названной главы в системе преступлений против личности свидетельствует о том, что личность как объект преступлений, ответственность за которые предусмотрена в разд. VII "Преступления против личности", трактуется законодателем в Уголовном кодексе 1996 г. более широко, нежели он понимался в Кодексе 1960 г. Личность как объект - это не только биологический индивид, но и участник функционирующих общественных отношений. С учетом данного обстоятельства законодатель и включил в названный раздел гл. 19 "Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина".

Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина представляют собой предусмотренные уголовным законом общественно опасные деяния, посягающие на права и свободы граждан, провозглашенные Конституцией РФ.

Преступления рассматриваемой главы объединены законодателем в одной главе по признаку видового*(318) объекта, каковым являются общественные отношения, обеспечивающие соблюдение провозглашенных Конституцией РФ основных прав и свобод человека и гражданина.

Непосредственным объектом данных преступлений выступают те конкретные конституционные права или свободы, на которые осуществляются посягательства. Потерпевшими в этих случаях являются те лица или их родственники, чьи права были нарушены.

С объективной стороны преступления, посягающие на конституционные права граждан, совершаются, как правило, путем активных действий. Однако в некоторых случаях возможно совершение таких преступлений и путем бездействия. Например, нарушение правил охраны труда (ст. 143 УК), выразившееся в непроведении должного инструктажа по технике безопасности.

По конструкции составы рассматриваемых деяний сформулированы законодателем в конкретных статьях по-разному, поэтому момент окончания у них будет различным. Так, отказ в предоставлении гражданину информации будет окончен лишь при наличии таких последствий, как причинение вреда правам и законным интересам граждан (ст. 140 УК), воспрепятствование же осуществлению права на свободу совести и вероисповедания признается оконченным с момента осуществления такого действия, как воспрепятствование (ст. 148 УК). Наступившие же в этих случаях последствия (например, вред здоровью) данным составом преступления не охватываются и влекут за собой квалификацию по совокупности преступлений.

С субъективной стороны все преступления против конституционных прав граждан, за исключением нарушения правил охраны труда (ст. 143 УК), совершаются умышленно. При этом в некоторых случаях умысел может быть только прямым. Это касается таких преступлений, которые осуществляются путем принуждения, воспрепятствования или совершаются с конкретной целью (ст. 137, 141, 144 и др.). В остальных случаях умысел может быть как прямым, так и косвенным. Нарушение же правил охраны труда предполагает только неосторожную вину в виде легкомыслия или небрежности.

Субъектом преступлений против конституционных прав или свобод гражданина может быть вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. В некоторых случаях в статьях данной главы Кодекса обозначены признаки специального субъекта, например должностного лица*(319). Так, в ст. 140 УК прямо сказано: "Неправомерный отказ должностного лица":

В ряде статей законодатель в качестве квалифицирующего признака соответствующих преступлений выделил лицо, использующее свое служебное положение.

В зависимости от направленности, определяемой непосредственным объектом, преступления против конституционных прав и свобод могут быть классифицированы на:

1) преступления, посягающие на политические права и свободы (ст. 136, 141, 142, 149 УК);

2) преступления, посягающие на социально-экономические права и свободы (ст. 143, 144, 145, 146, 147 УК);

3) преступления, посягающие на личные права и свободы (ст. 137, 138, 139, 140, 148 УК).

Выделение этих групп преступлений носит в некоторой степени условный характер, поскольку речь идет о единой целостной системе общественных отношений.

В учебной литературе по уголовному праву в целом воспринята такая же классификация рассматриваемых преступлений, за исключением отдельных различий, которые сводятся к следующему: 1) несколько иное название выделяемых групп*(320) и, что представляется более важным, 2) различные определения непосредственного объекта некоторых деяний. Так, нарушение равноправия граждан (ст. 136 УК) предлагается относить к группе преступлений против социальных прав и свобод*(321), а отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140 УК) и воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов (ст. 144 УК) - к группе преступлений против политических прав и свобод*(322). Однако вопрос о непосредственном объекте этих преступлений и отнесении их к определенной группе целесообразно рассмотреть при анализе соответствующих составов преступлений.

В соответствии с категоризацией преступлений (ст. 15 УК) большинство преступлений против конституционных прав и свобод граждан отнесены законодателем к числу преступлений небольшой тяжести, и лишь часть преступлений (в основном это квалифицированные виды) являются преступлениями средней тяжести. В определенной мере это объясняется тем, что многие основные составы преступлений сконструированы законодателем как формальные составы, что предполагает отсутствие общественно опасных последствий. При наступлении конкретных последствий такие деяния в ряде случаев квалифицируются по совокупности (при реальной совокупности).

Изучение материалов судебной практики свидетельствует о том, что в общей структуре преступности удельный вес преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина небольшой.

Так, удельный вес осужденных за рассматриваемые преступления составлял в 1991 г. - 0,1%, в 1992 г. - 0,04%, в 1993 г. - 0,04%, в 1994 г. - 0,04%, в 1995 г. - 0,04% (по УК 1960 г.)*(323). Основная масса дел приходилась на ст. 140 УК (нарушение правил охраны труда).

Количество осужденных за преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина в 1997 г. составило 756 человек, т.е. 0,1% от общего числа осужденных по вступившим в законную силу приговорам*(324).

Однако вопрос о декриминализации таких деяний не поднимается, так как наличие в уголовном законодательстве этих статей является гарантией соблюдения конституционных прав и свобод граждан.

Преступления, посягающие на конституционные права и свободы граждан, необходимо разграничивать с аналогичными административными правонарушениями, ответственность за которые предусмотрена в Кодексе РСФСР об административных правонарушениях (ст. 40, 41).

Это тем более необходимо, что некоторые составы преступлений и составы административных правонарушений дублируют друг друга. Например, в ст. 141 УК предусмотрена ответственность за воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий, а в ст. 40 КоАП (в ред. Федерального закона от 28 апреля 1995 г. N 66-ФЗ) за воспрепятствование осуществлению гражданином Российской Федерации своих избирательных прав либо работе избирательной комиссии. Этот пример не единичен. Одинаковые формулировки в Уголовном кодексе и Кодексе об административных правонарушениях затрудняют выработку четких критериев их разграничения. Поэтому вопрос о том, совершено ли преступление или административное правонарушение, должен решаться в каждом случае в зависимости от степени опасности и характера деяния, наступивших или возможных последствий и всех других конкретных обстоятельств дела.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10