Для графического пояснения этого подхода используем кривую безразличия. На графике (рис.2) общественная кривая безразличия означает множество сочетаний полезностей, которые могут извлекать указанные субъекты из своего дохода, представленного в денеж­ной или натуральной форме. Все комбинации, лежащие на обществен­ной кривой безразличия, одинаково удовлетворительны для общества.

Если утилитаристская общественная кривая безразличия имеет ли­нейный вид (причем ее наклон равен -1, как в случае а), то снижение полезности х будет компенсироваться точно таким же приращением полезности у.

Индивидуальные полезности дохода совершенно одинаковы. Если же обществен­ная кривая безразличия выпукла к началу осей координат (вариант б), то мы видим, что уменьшение полезности для х должно компенси­роваться более чем равным, приращением полезности у, посколь­ку только таким образом остается неизменной суммарная полезность общества в целом. Это означает, что члены общества имеют не оди­наковую функцию индивидуальной полезности. Таким образом, со­гласно утилитаристскому подходу, общество может считать справед­ливым как равное, так и неравное распределение доходов, в зависи­мости от представлений о характере индивидуальных функций полез­ностей разных членов общества. Нетрудно заметить, что в случае а) утилитаристская концепция совпадает с эгалитаристской: поскольку все люди обладают совершенно одинаковой способностью извлекать пре­дельную полезность из своего дохода, то справедливым будет его урав­нительное распределение.

Роулсианская концепция основана на утверждении, что справедли­вым будет считаться такое распределение, которое максимизирует благосостояние наименее обеспеченного члена общества. Для обоснования своего подхода Джон Роулс использует специфическую мысленную конструкцию, известную в экономической теории под назва­нием «вуаль неведения» (veil of ignorance). «Вуаль неведения» озна­чает, что при формировании принципов справедливого распределения нужно абстрагироваться от возможных последствий для своего личного благосостояния. Другими словами, если бы была возможность устра­нить все, что является результатом случая или традиции, какое бы об­щество мы бы выбрали, если бы были свободны выбирать все, что угод­но? И если бы мы осуществляли свой выбор во взаимодействии с дру­гими, такими же свободными и равными людьми? Например, принимая решение о правилах справедливого распределения доходов, вы лично должны набросить на себя «вуаль неведения» и не принимать в расчет, кем вы станете в результате принятия таких правил: нефтяным магна­том, кинозвездой, почтальоном, учителем, бомжем и т. д. Что предпо­чел бы в таком случае каждый член общества? Роулс утверждает, что в условиях «вуали неведения» каждый предпочел бы застраховаться от возможного падения в пропасть бедности, и потому одобрил бы такое распределение доходов, при котором общество было бы озабочено мак­симизацией доходов наименее обеспеченных членов общества.

Роулсианская функция общественного благосостояния имеет следующий вид:

Речь идет о решении задачи «максимина», т. е. максимизации благосостояния лица с минимальным доходом. Другими словами, подход Дж. Роулса означает, что справедливость распределения дохода зависит только от благосостояния самого бедного индиви­да. Роулсианская общественная кривая безразличия будет иметь следующий вид (рис.3):

Заметим, что никакое приращение благосостояния одного индивида не ока­зывает влияния на благосостояние дру­гого Общественное благосостояние, по Роулсу, улучшается только в том случае, если повыша­ется благосостояние наименее обеспеченного индивида.

Дж. Роулс критикует утилитаристскую концепцию по нескольким направлениям:

Во-первых, утилитаризм в его первоначальном виде дает простей­шую и наиболее прямую концепцию права и справедливости, т. е. мак­симизацию блага, но не особенно обращает внимание на то, как эта сумма полезностей распределяется между индивидами (каким именно образом выигрыши отдельных индивидов компенсируют и перекрывают потери других).

Во-вторых, полагает Роулс, спорна аналогия между индивидом и об­ществом. Получается, что так же, как индивид может выбирать опти­мальное сочетание между определенными потерями и выигрышами (за­ниматься по сложной учебной программе, чтобы позднее занять высо­кое положение; принять участие в определенных непривлекательных видах деятельности, ведущих к выгоде в будущем), так и общество мо­жет проявлять терпимость к определенным видам потерь (неудобства для отдельных индивидов), если они приведут к росту общего выигры­ша (большее благо для большего количества индивидов).

Но проблема утилитаристского подхода, согласно критическим взглядам Роулса, заключается в том, что он нарушает право отдельных индивидов в рамках общества, т. е. использует одних субъектов как средство для достижения цели других. Характерный пример: существо­вание рабовладельческой системы на юге США перед гражданской вой­ной, вполне возможно, отвечало интересам нации в целом (дешевая рабочая сила, позволяющая развивать текстильную промышленность, что обеспечило США лидирующее положение на мировом рынке). Од­нако трудно себе представить, как это можно было бы совместить с основами справедливости. Или, например, жертвы, приносимые во имя будущих поколений: существенное понижение уровня жизни или удли­нение рабочего дня, ложащиеся на плечи живущего сегодня поколения, безусловно, ведут к увеличению уровня благосостояния будущего поко­ления. Но вряд ли это, по Роулсу, явля­ется справедливым.

Рыночная концепция считает справедливым распределение дохо­дов, основанное на свободной игре рыночных цен, конкурентном меха­низме спроса и предложения на факторы производства. Распределе­ние ресурсов и доходов в рыночных условиях производится безличнос­тным процессом. Этот способ никем не придумывался и не создавался. В этом смысле и надо понимать слова Хайека: «Эволюция не может быть справедливой». Следовательно, по мысли этого выдающегося представителя либерализма, «при подавлении дифференциации, возникающей в результате везения одних и невезения других, про­цесс открытия новых возможностей был бы почти полностью обескровлен»».

Итак, последняя из рассмотренных концепций справедливости вновь застав­ляет задуматься о том, следует ли государству вмешиваться в процесс пе­рераспределения доходов, если блага в свободном рыночном хозяйстве достаются только тем, кто обладает «денежными голосами»? Правительства промышленно развитых стран  не стали дожидаться окончания теоретических споров относительно справедливого распределения доходов, тем более что в дискуссии по вопросам нормативного характера некому вынести суждение, обладающее статусом абсолютной истины. Практика показала, что существование обширных зон нищеты чревато многими отрицательными последствиями для стабильного и устойчивого роста экономики, правопорядка, морального здоровья и т. п. В сущности, это очевидно в рамках здравого смысла и политического прагматизма лидеров, не желающих социальных потрясений в обществе.[8,19,3]

1.3 Измерение неравенства распределения доходов. Причины и факторы неравенства

 Прежде чем обратиться к проблеме измерения неравенства в распределении доходов, надо сказать что, располагаемый доход – это доход экономического субъекта, полученный после выплат трансфертов со стороны государства и уплаты налогов из своего личного дохода. Именно располагаемый  доход дает более точное представление об уровне жизни населения, нежели личный доход.

Теперь, вспомнив категории личного и располагаемого дохода, можно обратиться к конкретным проблемам неравенства в распределении доходов: какова пропасть между богатыми и бедными? И можно ли во­обще измерить неравенство в распределении доходов?

Одним из наиболее известных способов измерения этого неравен­ства является построение кривой Лоренца. Речь идет при этом о персональном, а не функциональном распределении доходов.

Если мы разделим все население страны на 5 частей (квинти­лей), т. е. по 20%, и совокупные доходы общества также по 20%, то можем увидеть, что линия, исходящая из начала осей координат (бис­сектриса) дает нам представление о равном распределении доходов (рис.4).

Кривая Лоренца основана на расчете кумулятивных долей (накоп­ленных долей), и соответственно, построении кумулятивной кривой. На оси абсцисс мы откладываем первые 20% населения; затем, добавив вторую группу, получаем 40% населения, затем 60% и т. д. На оси ординат мы откладываем кумулятивные значения доходов: первые 20%, за­тем 40%, далее 60% и т. д. Если бы 20% населения получали бы 20% совокупных личных доходов, 40% населения - 40% доходов, и т. д., то мы построили бы как раз биссектрису, называемую линией абсолютно­го равенства. Но в реальности распределение не бывает абсолютно равным. Например, первые 20% населения получают 5% доходов, 40% населения - 15% доходов, 60% населения - 35% доходов, 80% населе­ния - 60% доходов, и, наконец, 100% населения - 100%» всех доходов общества. В соответствии с этими значениями мы и строим кривую Ло­ренца, которая отклоняется от линии абсолютного равенства. Кривая Лоренца (на нашем графике кривая OABCDE) будет более вогнутой по отношению к биссектрисе, если распределение доходов отличается большей неравномерностью. На рис.4 мы можем увидеть и линию абсолютного неравенства, идущую под прямым углом (OFE).Сплош­ная линия кривой Лоренца показывает распределение личных доходов (до вычета налогов и без трансфертов). Но после уплаты налогов и по­лучения трансфертов мы можем построить новую кривую Лоренца (пун­ктирная линия), т. е. кривую для располагаемого дохода. Она менее вог­нутая, так как в результате перераспределительных процессов уменьши­лось первоначальное неравенство в уровне доходов. Очевидно, чем больше отклоняется кривая Лоренца от биссектрисы, тем сильнее не­равенство в распределении доходов, и чем активнее социальная поли­тика государства по выравниванию доходов, тем менее вогнута данная кривая. В зависимости от конкретных социальных программ и систем налогообложения в той или иной стране будет зависеть отличие кривых Лоренца, построенной для личных и для располагаемых доходов. На рис. 5 приведены различные кривые Лоренца для России на 1997 г., отражающие распределение доходов от собственности, пред­принимательских доходов, доходов от труда (заработная плата) и т. д.

Как отмечалось ранее, больше всего приближается к линии абсо­лютного равенства кривая Лоренца, отражающая распределение дохо­дов с учетом трансфертных выплат, а далее всего от нее находится кри­вая, демонстрирующая распределение доходов от собственности.

Еще одним показателем, используемым в экономической науке для определения степени дифференциации доходов, является коэффициент Джини (G), или индекс концентра­ции доходов. Этот коэффициент тесно связан с кривой Лоренца. На рис. 1.4 мы можем его рассчитать как отношение площади фигуры, на­ходящейся между линией абсолютного равенства и кривой Лоренца (обозначим ее буквой Т), к площади треугольника OFE, образуемого между линиями абсолютного равенства и абсолютного неравенства:

,

где величина G изменяется от нуля до единицы, т. е.

0 < G <1

Следует обратить внимание на то, что коэффициент Джини может для различных видов доходов и их субъектов. Индекс можно рассчитывать по величине заработной платы, по доходу от предпринимательской деятельности, по величине ВВП (ВНП) на душу населения, валовому доходу домашнего хозяйства и др.

Но почему существует неравенство в доходах? Различные экономисты называют множество причин и факторов, но одними из самых важнейших являются:

Во-первых, от рождения люди наделены различными способностя­ми, как умственными, так и физическими. При прочих равных условиях (эту предпосылку нужно всегда иметь в виду), человек, наделенный ис­ключительной физической силой, имеет больше шансов стать знамени­тым и высокооплачиваемым спортсменом.

Во-вторых, различия во владении собственностью, особенно достав­шейся по наследству. Люди не могут выбирать, в какой семье им ро­диться - потомственных миллионеров или простых рабочих. Следова­тельно, одна из разновидностей потока доходов, т. е. доход от собствен­ности, будет существенно различаться у названных субъектов.

В-третьих, различия в образовательном уровне. Сама эта причина во многом зависит от первых двух названных. Ребенок, родившийся в богатой семье, имеет больше шансов получить превосходное образова­ние и, соответственно, профессию, приносящую высокий доход, нежели дитя в бедной многодетной семье.

В-четвертых, даже при равенстве возможностей и одинаковых стар­товых уровнях образования больший доход будут получать лица, кото­рых иногда называют «трудоголиками». Эти люди готовы брать работу на дом, задерживаться по долгу службы на рабочем месте для разре­шения той или иной профессиональной проблемы, игнорировать свое неважное самочувствие, лишь бы добиться высоких результатов в сво­ей работе.

В-пятых, есть такая группа причин, которая связана просто с везе­нием, случаем, неожиданным выигрышем и т. п. В условиях неопреде­ленности, характерной для рыночной экономики, эта группа причин мо­жет объяснить многие случаи неравенства в распределении доходов.

Таким образом, по крайней мере, в силу названных причин равен­ство экономических возможностей соблюдается далеко не всегда. Бед­ные и богатые по-прежнему существуют даже в самых благополучных высокоразвитых странах.[19,9]

II. Распределение доходов и проблема справедливости в экономике России

Страна, в которой доход каждого медленно растет, может быть очень счастлива; страна, в которой доход растет очень быстро, но одновременно увеличивается неравенство доходов, идет навстречу своей гибели.

                                              Л. Столерю

Доходы населения и их распределение имеют не только социальное значение – как слагаемые уровня жизни, но и как факторы, определяющие продолжительность самой жизни.  Низкий уровень доходов, и, как следствие, низкая покупательная способность основной массы населения есть одна из основных причин стагнации экономики России.

2.1 Уровень доходов и их распределение в период  1992-2004гг.

За годы проведения рыночных реформ реальные доходы населения снизились более чем в два раза, ухудшились практически все показатели уровня и качества жизни населения России. Более трети россиян в настоящее время имеют доходы ниже прожиточного минимума, а еще 50% населения едва сводят концы с концами. [14]

Первая волна этого падения пришлась на 1992-1995 годы и была связана с либерализацией цен правительством Е.Гайдара, а также с высокой инфляцией, обесценившей накопления граждан. Второй удар по уровню жизни нанес финансовый кризис 1998 года, после которого даже экономическое оживление, начавшееся в 1999 году, не дало возможности восстановить предкризисный уровень реальных доходов населения. К началу 2001 года реальные располагаемые денежные доходы остались на уровне 77% от 1997 года (Приложение 5).

При этом необходимо учитывать, что к началу проведения экономических реформ в России сложился относительно низкий уровень жизни населения не только в сравнении с высокоразвитыми странами Запада, но и с отдельными восточноевропейскими странами. [10]

В советский период в условиях административной системы управления экономикой основным направлением социальной политики государства являлось поддержание относительно низкого, но достаточно стабильного уровня жизни для подавляющей массы населения. Это достигалось, с одной стороны, жестким нормированием заработной платы и других видов доходов населения, а, с другой стороны, - путем «замораживания» цен на основные виды товаров народного потребления и платных услуг. Большую роль в реализации этой политики, как известно, играли общественные фонды потребления (ОФП), которые занимали более 30% в совокупных доходах населения и росли более быстрыми темпами по сравнению с заработной платой. При этом около 75% общей величины ОФП формировались и расходовались централизованно, а остальные 25% - за счет средств предприятий на основе жестких директивно задаваемых нормативов. [13] Сложившаяся на такой основе система распределительных отношений строилась по существу на отрицании товарной формы оценки рабочей силы и была направлена на снижение дифференциации доходов трудящихся.

Уравнительный подход к распределению и обеспечению социальных гарантий, не создававший должных стимулов к высокопроизводительному труду и эффективному накоплению, исчерпал себя к 1980-м годам. Необходимость ликвидировать «уравниловку» была одной из важнейших причин начала перестройки в СССР. Однако в ходе проведения рыночных реформ в СССР и России роль государства в формировании доходов населения и регулировании оплаты труда существенно снизилась, произошло, как отмечено выше, значительное падение уровня жизни основной массы населения страны.

В 90-е годы чрезвычайно низкие показатели доходов населения, невыплаты заработной платы, пенсий, пособий, превратились в системный узел проблем социально-экономического развития России. [10] Безусловно, без кардинального улучшения ситуации в экономике, перехода к экономическому росту невозможно добиться значительных положительных результатов в повышении уровня жизни. Однако не вызывает сомнения и то, что низкий уровень доходов населения во многом обусловлен отсутствием активной государственной политики доходов и занятости.

Практика общественного развития показывает, что повышение уровня и качества жизни - это не только результат экономического роста, но и его условие. Современному производству требуются как принципиально новые техника и технологии, так и высококвалифицированные работники, собственники своего интеллектуального капитала, составляющие основу среднего класса. У таких людей гораздо сложнее структура материальных, духовных и социальных потребностей, они тратят больше средств на восстановление жизненной энергии, образование и профессиональную подготовку. Уровень и качество их жизни должны быть выше, чем просто обеспечивающие выживание.

Российская действительность 90-х годов убедительно свидетельствует о том, что экономика «дешевого работника», удовлетворение его потребностей на минимальном уровне оказывают угнетающее воздействие не только на работника, но и на возможности развития экономики в целом [13].

В условиях оживления экономической деятельности в стране в целом за 2000 год реальные располагаемые денежные доходы населения составили 110%, а реальная заработная плата – 120% к уровню 1999 года. Однако, как отмечалось выше, это увеличение не позволило достигнуть уровня жизни предкризисного 1997г. Несмотря на то, что реальные располагаемые денежные доходы населения в 2001 году прогнозируются с ростом 5%, они достигнут только 80 % от уровня 1997 года. [14]

По данным, опубликованным Федеральной службой государственной статистики, денежные доходы россиян за 2004 год составили 6296 рублей в среднем на душу населения в месяц, что на 22% выше, чем в 2003 году. В марте 2005 года они поднялись до 7327 рублей (на 26,1% больше, чем в марте прошлого года, а в целом за I квартал 2005 года - на 16,1%, по сравнению с аналогичным периодом 2004 года). Денежные доходы населения росли не только в номинальном, но и реальном выражении (скорректированные на индекс потребительских цен за соответствующий период).

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5