Следует особо отметить то обстоятельство, что если бы на стадии предварительного следствия был установлен и подтвержден документально факт избиения Степаном Ивана, то уголовное дело было бы прекращено по основаниям ст.37 УК РФ (необходимая оборона) еще на данной стадии уголовного судопроизводства.
В определенных случаях следователь безмотивно вообще отказывается назначать такую экспертизу, поскольку в УПК РФ, в отличие от ст.20 прежнего УПК РСФСР, норма о полном, объективном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, выявлении как уличающих, так и оправдывающих обвиняемого обстоятельствах, отсутствует. Поэтому сторона защиты, в данных ситуациях, незамедлительно должна заявлять ходатайство о проведении той или иной экспертизы, рассмотреть и разрешить которое в силу ст.121 УПК РФ следователь обязан незамедлительно с вынесением постановления. В случае отказа в удовлетворении заявленного ходатайства, постановление следователя подлежит обжалованию в суде в порядке ст.125 УПК РФ.[42]
В том же случае, если следователь своим постановлением все же назначил судебную экспертизу, то сторона защиты, при совершении указанных действий следователя, должна обращать внимание, в первую очередь, на законность и обоснованность процессуального оформления постановления следователи о назначении судебной экспертизы, а также на обеспечение со стороны следователя реализации прав участников уголовного судопроизводства со стороны защиты при назначении и производстве судебной экспертизы. Аналогичные действия сторона защиты должна предпринимать и в тех случаях, когда судебная экспертиза была назначена не по ее ходатайству, а по инициативе следователя.[43]
Итак, признав необходимым назначение судебной экспертизы, следователь выносит об этом постановление, в котором обязательно указываются дата и место его вынесения, кем вынесено и по какому уголовному делу. Указывается также уровень экспертизы, ее класс, род, вид или подвид. Специально оговаривается, если экспертиза назначается не первичная, а дополнительная, повторная, комиссионная или комплексная.
Далее следователь в своем постановлении обязан указать основания назначения судебной экспертизы, а именно вкратце изложить фактические обстоятельства уголовного дела, установленные на момент назначения судебной экспертизы конкретные обстоятельства, для установления которых требуются специальные знания. Иными словами, следователь должен мотивировать в постановлении свое решение о необходимости назначения судебной экспертизы. Далее указывается само решение следователя о назначении экспертизы, и только затем фиксируется наименование экспертного учреждения, если экспертиза будет производиться в экспертном учреждении, или конкретные фамилия, имя, отчество лица, назначенного самим следователем в качестве эксперта, если экспертиза назначена для производства вне экспертного учреждения.
Затем следователь фиксирует в постановлении вопросы, поставленные для разрешения перед экспертом, и указывает, какие именно материалы уголовного дела предоставляются в распоряжение последнего.
Следует отметить, что закон по ряду обстоятельств, перечисленных в ст.196 УПК РФ, требует обязательного проведения судебной экспертизы, от назначения которой следователь уклониться не может. К таким обстоятельствам относятся установление причин смерти; характера и степени вреда, причиненного здоровью; психического или физического состояния подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве; психического или физического состояния потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания; возраста подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст, отсутствуют или вызывают сомнение.
Хотелось бы подчеркнуть то обстоятельство, что в определенных случаях без проведения судебной экспертизы не только невозможно решить вопрос о признании лица судом виновным по предъявленному обвинению, но и принять решение о возбуждении уголовного дела либо отказе в его возбуждении. Это касается, например, таких категорий дел, как изготовление, приобретение, хранение, пересылка либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ, хищение либо вымогательство последних; по ряду экологических преступлений, преступлений против безопасности движения и эксплуатации транспорта и пр.
Из положения ч.2 ст.146 УПК вытекает, что постановление следователя о возбуждении уголовного дела незамедлительно должно быть направлено прокурору для получения его согласия. К этому постановлению, в силу ч.4 указанной нормы, следователем должны быть приложены материалы проверки сообщения о преступлении, а в случае производства отдельных следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего (осмотр места происшествия, освидетельствование, назначение судебной экспертизы) - соответствующие протоколы и постановления. Выходит, что до возбуждения уголовного дела следователь вправе вынести лишь постановление о назначении судебной экспертизы. О производстве судебной экспертизы на этом этапе в законе ничего не говорится. Отсюда напрашивается вывод о том, что судебная экспертиза до возбуждения уголовного дела может быть только назначена, но не проведена.
Кроме этого, производство судебной экспертизы, в силу главы 27 раздела 8 УПК РФ, относится к периоду предварительного расследования, которое может осуществляться только по возбужденному уголовному делу, и является следственным действием, которое осуществляется судебным экспертом по поручению следователя, оформленного соответствующим постановлением. Поэтому в том случае, если судебная экспертиза была проведена до возбуждения уголовного дела, то заключение такой экспертизы не может являться допустимым доказательством по делу по причине того, что была нарушена процедура получения такого доказательства.
Как тогда, при вышеуказанных обстоятельствах, должен решаться вопрос, например, о признании того или иного вещества наркотическим средством, о количестве такого вещества, а следовательно, и вопрос о возбуждении уголовного дела за его приобретение, хранение и пр. незаконные действия, указанные в диспозиции ст.228 УК РФ. Проводить судебную экспертизу до возбуждения уголовного дела, как то следует из закона, нельзя. Получается тупиковая ситуация, устроенная самим законом. Попробуем разобраться в этом.
В материалах уголовных дел по делам данной категории нередко можно встретить так называемые справки о первичном исследовании таких веществ на предмет их относимости к наркотическим средствам. Проводит такое исследование, как правило, работник экспертно – криминалистического отдела управления внутренних дел. При этом последний не признается следователем даже специалистом. В справке такого работника указывается, относится или нет исследованное им вещество к наркотическим средствам и выводы, указанные в такой справке, являются основанием для решения вопроса о возбуждении уголовного дела либо о его отказе. Но какими нормами и какого закона руководствуется следователь, направляя вещество на так называемое первичное исследование, УПК РФ никаких положений на данный счет не содержит, ФЗ «О милиции», «О прокуратуре, «Об ОРД» также молчат о данной ситуации. Если более углубиться в рассматриваемый вопрос, то следует сказать и о том, что работник ЭКО УВД, который производит такое исследование, не предупреждается следователем о какой – либо ответственности за дачу ложного заключения, поскольку он не наделяется статусом эксперта или специалиста. Кроме этого, если эксперт наделен законом полномочиями единолично вскрывать из упаковки, скрепленной подписью понятых, присутствующих при изъятии этого вещества, поступившее на исследование вещество, то работник ЭКО УВД таких правомочий не имеет, что не исключает возможности манипулирования этим работником всем содержимым, поступившим на так называемое первичное исследование, и возможной подмены последнего либо увеличение его количества.[44]
Сторона защиты в таких случаях должна ставить вопрос о нарушении «чистоты» прохождения вещества от момента его изъятия до направления после первичного исследования на экспертизу.
Кроме того, если судебная экспертиза была назначена до возбуждения уголовного дела, то, как правило, следователь в таких случаях игнорирует положение ч.3 ст.195 УПК, мотивируя это тем, что вне рамок возбужденного уголовного дела отсутствует правовой статус (подозреваемый, обвиняемый) конкретного лица, а следовательно, знакомить с постановлением о назначении судебной экспертизы некого, и разъяснять права, предусмотренные ст.198 УПК, некому.[45]
Думается, данная позиция применима только в том случае, если в распоряжении следователя отсутствует конкретное лицо, в отношении которого, до решения вопроса о возбуждении уголовного дела, фактически осуществляется уголовное преследование на причастность к совершению того или иного преступления. В обратном же случае, следователь обязан выполнять требования ч.3 ст.195 УПК и составить протокол ознакомления данного лица с постановлением о назначении судебной экспертизы, с разъяснением этому лицу прав, предусмотренных ст.198 УПК. При таких обстоятельствах со стороны следователя должна применяться процессуальная аналогия, не запрещенная нормами УПК, согласно которой конкретное так называемое «заподозренное» и совершении общественно –опасного деяния лицо имеет право пользоваться теми же правами при назначении судебной экспертизы, что и лицо, обладающее статусом подозреваемого или обвиняемого в рамках уголовного дела. В противном случае запрет со стороны следователя пользоваться «заподозренному» всеми правами, предусмотренными УПК при назначении судебной экспертизы, влечет в дальнейшем признание заключение эксперта недопустимым доказательством по делу.
При рассмотрении данного вопроса необходимо заострить внимание на следующих положениях уголовно – процессуального закона. Как уже было сказано, на основании п. 1 – 2 ч.1 ст.198 подозреваемый, обвиняемый, его защитник вправе знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы, заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении. Но о каком праве на отвод может идти речь, если следователь знакомит перечисленных выше лиц с постановлением о назначении судебной экспертизы, в котором указано только лишь наименование экспертного учреждения, куда направляется постановление следователя для исполнения, а фигура конкретного эксперта возникает лишь после того, как руководитель экспертного учреждения, после получения постановления следователя, поручит исполнение последнего одному из работников данного экспертного учреждения. Сам же следователь узнает о личностных данных эксперта, которому было поручено проведение судебной экспертизы, лишь после того, как руководитель экспертного учреждения на основании ч.2 ст.199 УПК уведомит его об этом.
Получается, что подозреваемый, обвиняемый, его защитник, при ознакомлении с постановлением о назначении судебной экспертизы, могут лишь реализовать свое право заявлять ходатайство о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении либо в конкретном экспертном учреждении, либо ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных стороной защиты лиц, если сама экспертиза в указанном в постановлении следователя экспертном учреждении по тем или иным заявленным причинам проведена быть не может.[46]
Поэтому, как ни странно это будет звучать, но правом на отвод эксперту сторона защиты может воспользоваться лишь при ознакомлении с самим заключением эксперта, т.е. после того, как судебная экспертиза уже будет проведена конкретным экспертом. Остается только догадываться, с какой целью законодатель, таким образом, сконструировал данную норму закона, вредит ли она стороне защиты или играет на руку. И вообще, всегда ли следует стороне защиты, при установлении какого – либо основания для отвода эксперту, проявлять особую активность в устранении данного ненадлежащего субъекта при производстве самой экспертизы либо ходатайствовать перед следователем о признании заключения эксперта недопустимым доказательством по делу после ознакомления с последним. Думается, при решении данного вопроса необходимо исходить из презумпции полезности конкретной экспертизы для стороны защиты.
Следует особо отметить, что назначение судебной экспертизы во время судебного разбирательства возможно лишь по тем обстоятельствам, которые не являлись предметом исследования на стадии предварительного следствия. Однако на практике, если возникают подобные случаи, некоторые суды принимают, мягко говоря, очень хитроумные решения. Приведем пример.
При рассмотрении уголовного дела в отношении Ивана, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 и ч.1 ст.222 УК РФ, сторона защиты заявила суду ходатайство об исключении из числа доказательств заключение судебно – медицинской экспертизы трупа. Данное ходатайство было обосновано тем, что постановление о назначении судебной экспертизы было вынесено в рамках возбужденного уголовного дела следователем Степаном, не принявшим уголовное дело к своему производству, как это требуется ст.156 УПК. Поэтому проведение всех следственных действий ненадлежащим субъектом уголовного судопроизводства признается недопустимым доказательством по делу. Не является исключением и назначение таким следователем судебной экспертизы. Что сделал суд? Был вызван для дачи показаний судебный эксперт, который подтвердил в суде свои полномочия на право проведения судебной экспертизы. По ходатайству стороны обвинения суд вынес постановление о назначении судебно – медицинской экспертизы трупа. Судебный эксперт в свое новое заключение полностью переписал данные первоначального заключения и представил последнее суду. Сторона защиты, возразив на подобные незаконные действия суда, заявила повторное ходатайство об исключении заключения судебно – медицинской экспертизы из числа доказательств по делу. Суд удовлетворил заявленное ходатайство и исключил из числа доказательств заключение эксперта, оформленное на стадии предварительного следствия, оставив при этом в силе заключение, оформленное экспертом во время судебного разбирательства уголовного дела. Такие действия суда являются противозаконными, поскольку суд вынес постановление о назначении судебно – медицинской экспертизы именно трупа, но которая фактически проводилась экспертом по документам, в случае обвинительного приговора в отношении Ивана, сторона защиты использовала бы данное обстоятельство в качестве довода для отмены приговора. По данному уголовному делу это сделать не понадобилось по причине вынесения судом в отношении Ивана оправдательного приговора.
В рамках рассматриваемой темы необходимо обратить внимание и на следующие моменты, используя при этом познания не только в области уголовно – процессуального законодательства, регулирующего вопросы производства судебной экспертизы, но ФЗ «О государственной судебно –экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31.05.2001 г., а также инструкцию Минздрава РФ № 161 от 24.04.2003 г. «По организации и производству экспертных исследований в бюро судебно – медицинской экспертизы».
Так на основании ч.2 ст.199 УПК следует, что руководитель экспертного учреждения после получения постановления следователя о назначении судебной экспертизы поручает производство последней конкретному эксперту или нескольким экспертам из числа работников данного учреждения и уведомляет об этом следователя. При этом руководитель экспертного учреждения, за исключением руководителя государственного судебно – экспертного учреждения, разъясняет эксперту его права и ответственность, предусмотренные ст.57 УПК. Здесь хотелось бы обратить внимание на то обстоятельство, что вышеуказанная норма предусматривает неравные процессуальные правомочия для экспертов государственных и негосударственных экспертных учреждений. Если правомочия эксперта негосударственного экспертного учреждения, в силу ч.2 ст.199 УПК, определяются только положениями ч.3 ст.57 УПК, то правомочия для эксперта государственного судебно – экспертного учреждения помимо правомочий, закрепленных в ч.3 ст.57 УПК, предусмотрены также дополнительные правомочия, зафиксированные в ст.17 ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в РФ».
Кроме этого, если руководитель негосударственного экспертного учреждения разъясняет своему эксперту только лишь права и ответственность, предусмотренные ч.ч.3, 5, 6 ст.57 УПК, причем ч.2 ст.199 УПК не обязывает, а лишь предусматривает последнего совершать эти действия, то руководитель государственного судебно – экспертного учреждения, в силу ст.14 ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в РФ», уже обязан не только разъяснять эксперту или комиссии экспертов их права, но и их обязанности, предусмотренные ст.16 одноименного закона, а также запреты, установленные ч.4 ст.57 УПК.
Исходя из положений ч.2 ст.199 УПК можно сделать вывод о том, что эксперт негосударственного экспертного учреждения обладает лишь правами, предусмотренными ч.3 ст.57 УПК, и предупреждается об ответственности, установленной для данного эксперта в ч.ч. 5 – 6 ст.57 УПК, в связи с чем особо следует подчеркнуть то обстоятельство, что ч.2 ст.199 УПК предписывает разъяснять эксперту негосударственного экспертного учреждения исключительно только его права и ответственность по ст. ст. 307, 310 УК РФ, о чем письменно оформляется и фиксируется подписью эксперта соответствующий документ, который затем руководителем экспертного учреждения направляется следователю и приобщается последним к материалам уголовного дела. А то, что делать эксперт не вправе при производстве судебной экспертизы, т.е. то, что запрещено ч.4 ст.57 УПК, о разъяснении эксперту данного положения закона и оформления на данный счет письменного документа, об этом ч.2 ст.199 УПК умалчивает. Из чего следует, что эксперт негосударственного экспертного учреждения без ведома следователя может вести переговоры с участниками уголовного судопроизводства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы; самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования; проводить без разрешения следователя исследования, могущие повлечь полное или частичное уничтожение объектов либо изменение их внешнего вида или основных свойств; уклоняться от явки по вызовам следователя. А поскольку отдельного ФЗ «О негосударственной экспертной деятельности в РФ», в котором бы прописывались указанные запреты, как это сделано в ФЗ для государственных судебных экспертов, не существует, и УПК не предусматривает для эксперта негосударственного экспертного учреждения обязательного разъяснения ему установленных в ч.4 ст.57 запретов, то положение эксперта негосударственного экспертного учреждения при производстве экспертизы более чем завидное. Поэтому если руководитель негосударственного экспертного учреждения по собственной инициативе не оформит письменный документ, в котором разъяснит эксперту положения ч,4 ст.57 УПК, то отсутствие такого документа нельзя признать, как невыполнение обязанностей руководителем негосударственного экспертного учреждения, возложенных на последнего ч.2 ст.199 УПК, поскольку данная норма, как об этом уже говорилось, предусматривает лишь правомочия последнего по разъяснению эксперту его прав и предупреждение об ответственности по ст. ст.307, 310 УК РФ. Из чего следует, что ели эксперт негосударственного экспертного учреждения не дал подписку не совершать все те действия, перечень которых предусмотрен в ч.4 ст.57 УПК, а в процессе производства экспертизы, скажем, вел переговоры с участниками уголовного производства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы, то само заключение эксперта по причине возникших сомнений в его объективности будет поставлено под сомнение со всеми вытекающими отсюда последствиями для данного заключения, как доказательства по делу. Сам же эксперт избежит в этом случае любой ответственности, поскольку небольшое упущение в законе, в частности в ч.2 ст.199 УПК, не позволит привлечь эксперта к таковой.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8