Предположение о семантической разнице форм *dieuo и *deiuo находит подтверждение при рассмотрении праформ «бореального» праязыка (т.е. языковой общности Евразии эпохи конца палеолита, из которой впоследствии выделились праиндоевропейская, прауральская и праалтайская языковые общности [7, 14]). Н.Д.Андреев приводит бореальную основу *DY - «День, дневной стороны, при дневном свете, всматриваться» и образованные от него путем основосложения праформы:
· DY-NY - «ясный день» (приводится как пример ст.-сл. дьнь), где *NY - «Водить, охранять, защищать…»;
· DY-XyW - «небо», «обитель дня» (приводится др.-гр. Zeus), где *XyW - «Возвращаться, домой, обитель, жилье (постоянное), жить, уютный, привычный, учить, овладевать…»;
· DY-WXw - «Громовержец» (приводятся хет. shiwanni, ав. dae:va-), где *WXw «Рана, разъяриться, израненный…»;
· DY-W - «божество» (приводится прус. deiws) (здесь вторая основа приведена не полностью - возможно, это WXy «Везти, возить, перекочевье…»).
Хотелось бы немного уточнить и прокомментировать эти модели. Форма DY-NY должна, по-видимому, означать «ясный обзор». Форма DY-XyW - все-таки, видимо, не «обитель дня», а искомый «Владыка дня» или «Хозяин света» (в дальнейшем- Зевс, Яхве и т.д.). Форма DY-WXw - все-таки, видимо, не «Громовержец» (это, как правило, другой бог), а «гроза», «акт между небом и землей», в дальнейшем - «жизнь» (см. прасл. живъ - «живой», др.-гр. zo:on - «животное»). Форма DY-WXy имела также, по-видимому, более первичное понятие «дорога дня», т.е. «небо», «небесный свод», а затем уже «божество».
По всей видимости, к этим праформам восходят также следующие имена богов и семантически близкие слова «ностратических» и других народов (здесь, как и выше, часть примеров была сгруппирована в [3, 9, 10], часть - выбрана автором самостоятельно):
· эстонский Таэва таат - «Небесный дед» (по всей видемости, заимствовано из иранского);
· дравидский бог-созидатель и разрушитель Шива (от бор. DY-XyW, т.е. все тот же Зевс, Яхве);
· этрусский Бог-громовержец и «Председатель Совета богов» Тин (от бор. DY-NY, либо заимствовано от прасл. дьнь или др.-инд. dina);
· урартийский Бог Солнца Shiwini (вероятно, заимствовано из хет. shiuni);
· тюркский и монгольский Великий Дух - Хозяин неба и Верховный бог, а затем и просто «бог» Тенгри (начальная часть от бор. DY-NY, либо заимствовано у индоевропейских племен; возможно также заимствование из китайского языка - см. далее); здесь, кстати, следует обратить внимание на такой же сдвиг понятий, как и у индоевропейцев: Хозяин неба (и одновременно персонификация неба) > Верховный бог > Бог > бог;
· корейский дух неба Чхонсин (начальная часть от бор. *DY-NY);
· хуннское ченхи - «небо» (от бор. DY-NY);
· удмуртский бог-демиург Инмар, а также ин(м) - «небо» (начальная часть от бор. DY-NY);
· эскимосский инуа - «дух» (начальная часть от бор. DY-NY);
· китайское тянь - «небо» (см. Тянь-Шань - «Небесные горы») (от бор. DY-NY);
· шумерское дингир - «небо» (начальная часть от бор. DY-NY, причем очень похоже на алтайского Тенгри).
Как видно из перечисленных примеров, корни этой праформы глубинные, выходящие даже за рамки ностратической надсемьи языков.
Наблюдаемая взаимозаменяемость форм Dieuo и Deiuo для верховного бога может быть объяснена не только табуированием имени Dieuo. В индоевропейской поэзии для выразительности, лучшей запоминаемости гимнов, своеобразной стихотворной рифмы и, по-видимому, определенного гипнотического эффекта мастера-сказители вплетали в ткань текста повторяющиеся фонемы и их сочетания (причем эти сочетания нередко имели собственную семантику, воздействуя на подсознание как «25-й кадр»). Это обнаруживается исследователями в «Иллиаде» гениального Гомера. Это видно при внимательном рассмотрении и в реконструированных и.-е. поэтических шаблонах о Боге-громовержце [9]:
· gwhenti ngwhim perwnt- -«поражает змея скалой (на скале, под скалой)»: здесь повторяются gwh-n, gwh-m (или n-gwh), w-n и имеется, кроме того, «рифма» на nt; кстати, здесь имеются повторения не только на уровне согласных, но и на уровне гласных: e, i, e; можно прийти к выводу, что вся эта сакральная формула с внутренней прорифмовкой «огубленный согласный - передний гласный - носовой сонорный» закодирована на понятие gwhen - «поражать», причем само ключевое слово поставлено в начало формулы;
· ognim (g’e)g’one dwo: ak’men- - «порождает огонь двумя камнями»: повторяются g-n, g’-n, k’-m, или даже более глубокое созвучие: g-n-m, g’-n-w, k’-m-n; на уровне гласных здесь тоже наблюдается повторяемость: o-i, o-e, o:-e (или a-e); эта формула, очевидно, «прошита» понятием «огонь», и это слово, как ключевое, также стоит в начале формулы;
· perperti ngwhim Perwn(t-s) - «поражает змея Бог скалы (Перун)»: здесь тройное употребление сочетания per, повторение gwh-m, w-n (как в первом случае), рифма на rt/nt и также имеется повторение на уровне гласных: e-e, i-i, e-слоговой n; в этой формуле ключевым (и также стоящим в начале) понятием является «пронзать насквозь». Кстати, повторяемость per сохраняется даже в русском переводе: «Перун пропирает Змея».
Поэтическим мотивом, вероятно, можно объяснить и наличие эпитетов для Бога-громовержца, схожих с его именем, но выводимые из разных семантических гнезд. Например, хеттский Бог грозы Пирва имеет первоначальную семантику «Первый», а литовский Перкунас - «Обитающий на дубе (или скале)» (см. схожую пару «береза - берег», происходящую от одного и.-е. корня и, очевидно, являющимся вариантом корня per(k) - «дуб; скала»). Кстати, имя Бога-Громовержца в и.-е. праязыке реконструируется как Per(k)un(t), хотя более вероятно, что это, хотя и взаимозаменяемые, но отдельные формы, несущие разную смысловую нагрузку: Perkun / Perunt /Perun.
Поэтому вполне возможно, что формы *Dieuo и *Deiuo употреблялись в религиозных формулах также вместе - одна из них как имя, а другая как эпитет, и их созвучие придавало речи особую красоту и выразительность (примерно, как в детской присказке: «На горе Арарат растет крупный виноград», - где многократно повторяются звуки р, т, г/к, н).
Впрочем, чередования форм Dieuo / Deiuo, как и Perkun / Perunt /Perun, можно проще объяснить не поэзией, а народной этимологией. Но здесь необходима оговорка - народная этимология может вторгаться в сакральную лексику лишь при ее заимствовании из чуждого языка. Рассматриваемые же формы имеют и.-е. природу, поэтому взаимозаменяемость и созвучие эпитетов более правильно будет объяснить поэтическими причинами (или, вернее, магически-ритуальными - что в древности было, по-видимому, одно и то же).
Кстати, с этих позиций небезинтересно исследовать шедевры А.С.Пушкина и других поэтов, где завораживающая «внутренняя рифма» налицо. Например, несколько строк из поэмы «Руслан и Людмила»:
У лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том,
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом.
Если выделить только ударные слоги, опять получится стихотворение:
Лу-мо ду-ле
Та-це ду-то
Не-но ко-че
Хо-по пи-го
Ну а в этом «стихотворении» опять-таки наблюдается что-то вроде рифмы как в гласных, так и согласных звуках. Остается только восхищаться и изумляться, как вообще возможно такое мастерство.
Сочетание фонем di- [dy] в форме Dieuo в одних языках сохранилось (балтские, др.-инд. и др.), а в ряде других языков преобразовалось в dz (др.-гр.), y (лат.), sh (хет.) и zh (прасл. - если Жива происходит именно от этой формы). Вероятно, у этих и.-е. диалектов сначала была промежуточная форма с аффрикатой: Jeuo (или Dzeuo). Форма Jeuo и была, по-видимому, заимствована западными семитами с переходом j > y (или осталась у семитизированных индоевропейцев). Предположительно, этой группой могли былть предки греков или италиков (хетты и праславяне исключаются - см. ниже).
У хеттов также была аффрикатизация di, но у них, кроме того, был «сдвиг согласных». При этом трансформация di носила, по-видимому, следующий характер: и.-е. *di > анат. *ti > хет. *ch > sh (у лувийцев и палайцев сохранилось ti). По этой схеме видно, что в хеттском аффрикатизация произошла после утраты звонкости, а ch не могло при заимствовании семитами преобразоваться в y. Подобный сдвиг согласных также произошел в германских, армянских, фригийских и фракийских диалектах [19] (это интересная проблема, и возможные пути генезиса этих народов - тема отдельной статьи). Поэтому носителей этих диалектов следует также исключить из возможных субъектов и.-е. - семитских контактов, приведших к заимствованию семитами культа и имени и.-е. Бога Дня, либо отнести эти контакту в более раннюю эпоху (до начала происшедшего «сдвига согласных»). Впрочем, описанного «сдвига согласных» могло и не быть, а согласно «глоттальной теории», которая завоевывает все больше сторонников, изначальной и.-е. формой была не Dieuo, а T’ieuo [10, 14], и лишь впоследствии эти гортанные смычные в ряде и.-е. диалектов озвончились (в балтских, славянских, италийских, греческих и др.). Тогда тем более следует исключить из рассмотрения хетто-лувийские, армянские, фригийские и фракийские диалекты (на германских не останавливаемся, поскольку у них не было аффрикатизации).
Аффрикатизация di- [dy] у славян происходила после их отделения от балтского массива и «запуска» фонетического закона восходящей звучности (который преобразил весь лексический материал протославянского диалекта и.-е. языка) и дала различные рефлексы в диалектах славян западных (дз), восточных (ж) и южных (жд). По одной из хорошо обоснованных концепций этот процесс начался в XII в. до н.э. на территории Восточной Европы. А т.к. у других славянских племен не было для богини Живы форм Дзива или Ждива, то следует ее связывать именно с глаголом жить (от и.-е. guei).
Не исключено также, что заимствуемая семитами и.-е. форма звучала как JeHuo - от и.-е. DieHuo [Dyehwo], т.е. произносилась с ларингалом, который не сохранился ни в одном из и.-е. языков, но остался в семитских языках в форме Яхве [Yehwe] (если вообще это имя произносилась с придыханием, а не как Яв [Yewe]). Возможно, ларингал был и в слове «небо»: deiHuo, что косвенно может подтверждаться «негреческой» формой др.-гр. слова theos «бог» < dheios < dheiuos < deiHuos (перестановка согласных характерна для др.-гр. языка). Маловероятно, что слово theos было заимствовано греками у другого и.-е. народа, поскольку у последнего необходимо предположить двойной «сдвиг согласных» (d > t > th), что наблюдается лишь у части германских племен в более позднюю эпоху [22].
Наличие обширной лексики в индоевропейском праязыке, однокоренной с именем верховного бога, маловероятность перехода западносемитского y в индоевропейское di, а также наличие первичных форм в бореальной общности доказывают, что имя Яхве было заимствовано предками иудеев у группы индоевропейцев (предположительно - предков греков или италиков), а не наоборот.
Патриарх, который пережил Великий потоп на своем «ковчеге», в Ветхом Завете носит имя Ной (др.-гр. No:e, др.-евр. No:ah), а в Коране - Нух (ар. Nu:h). Считается, что это имя связано с формой NHM - «успокаивающий» [9]. Это объяснение оправдано, поскольку в Коране Нух назван «увещевателем ясным» своих грешных соплеменников. Не зря, видимо, он и в Библии назван именно «пророком», а не просто одним из прародителей (впрочем, пророком его могли назвать и потому, что он сообщил человечеству первые заповеди бога Яхве).
Однако, это объяснение не совсем удовлетворительно, поскольку далее нужно предположить метатезу H и M, а также переход M в W. Не исключено, что, напротив, «успокаивающий» характер Ноя - плод народной этимологии. Можно предположить, все-таки, что первоначальной западно-семитской формой было имя Nowh и рассмотреть далее взаимосвязи этой формы.
После уточнения лексики и.-е. праязыка с учетом ларингалов, для слова со значением «лодка», «судно» была установлена форма nahw (naHu) (отсюда лат. navigation - «навигация», «кораблевождение», na:uis - «судно», др.-инд. na:u - «судно», «лодка», др.-ирл. nau - «судно», «корабль», др.-исл. nor - «судно») [1, 10]. Это слово имеет заметное сходство с предполагаемой западно-семитской формой Nowh. На основании этого можно сделать предположение, что миф о Великом потопе - индоевропейский, а человека, пережившего это бедствие, звали Nahwo, т.е. «лодочник», «корабел», «кормчий» (ср. др.-англ. no:wend - «мореход»). Сомнение может вызватьтот факт, что само и.-е. слово nahw (naHu) считается заимствованием из прасемитского ’unw- - «судно», «сосуд» с последующей перестановкой ларингала ‘ (затем и.-е. H) и фонемы n (см. ар. ‘ina:’ - «сосуд», угар. ‘anjt - «судно», геез newa:j - «сосуд»)[10]. Тем не менее, это нисколько не противоречит предположению о заимствовании семитами персонажа и.-е. мифа о Великом Потопе. Если бы этот миф был семитским, и Ноя также решили бы назвать «Лодочником», то его имя звучало бы совсем по-другому - близко к самой семитской форме ’unw. Кроме того, не все исследователи согласны с мнением о заимствовании этого слова в и.-е. язык из семитского [19].
Имеются различные мнения о событиях, послуживших прототипом мифа о Великом Потопе: быстрое таяние ледников в XII тыс. до н.э. (например, в результате прорыва Гольфстрима в Атлантику из-за падения метеорита в Атлантиду, причем, если на существование Атлантиды указывают только косвенные факты, то падение метеорита в это время действительно имело место, что отразилось, вероятно, в библейском сказании о низвержении Сатаны и падших ангелов), заполнение водой бассейна Средиземного моря, тектоническое опускание суши в районе Мраморного моря и т.д. Зенон Косидовский приводит данные, согласно которым это бедствие случилось в начале III тыс. до н.э. в Междуречье, где вода стояла на высоте 8 м в течение многих дней [6]. Предшествующая цивилизация при этом погибла, а ее место заняла цивилизация мирно пришедших туда шумеров. Поэтому, кстати, более вероятно, что миф о потопе шумеры позаимствовали у остатков населения предшествующей цивилизации, причем живущих в верховьях Евфрата, поскольку до верховьев наводнение не дошло и, кроме того, упоминается гора Арарат. Рассматриваемый персонаж называется в шумерских мифах Зиусудра, в аккадских - Утнапиштим, в древнегреческих - Девкалион. Семантическая конструкция этих имен очень схожая, что свидетельствует в пользу происхождения мифа из одного источника: Зиусудра - «Нашедший жизнь», Утнапиштим - «Нашедший дыхание», имя Девкалион также двусложное, причем включающее знакомую нам основу Дев «небо, бог», хоть и не греческого происхождения (возможно, италийского - см. лат. deus). Кстати, и первая часть имени Зиусудра звучит вполне по индоевропейски (см. ст.-сл. живъ - «живой»). Кроме того, Девкалион, как и Ной, известен своим виноградарством (и любовью к вину), а виноград вначале не культивировался в болотистой центральной и южной Месопотамии (там выращивали, в основном, финиковую пальму), а разводился на севере этого региона (и до сих пор Армения славится своими виноградниками). Кроме того, в др.-гр. мифе о «Девкалионовом потопе», Девкалион считается сыном Прометея (которого, кстати, приковали к скале именно на Кавказе) и крепко вплетен в ткань др.-гр. мифологии, а это также свидетельствует, что этот миф не заимствован с Востока, а сложен в среде предков древних греков.
Следует также обратить внимание на факт, вероятно, не случайный: в и.-е. языке также имеется корень NaH - «почитать богов», «бояться» [1]. Так что «увещевательный характер» имени Ноя также находит прекрасное объяснение с помощью и.-е. лексики.
К этому же корню, возможно, относится обозначение потустороннего мира в славянской языческой мифологии - Навь (как ассоциация с морской пучиной - см. также «море» и «морить»).
Страницы: 1, 2, 3, 4
