2. Этап усвоения социально полезных ролей сложен и противоречив, связан с психологическими и нравствен­ными трудностями освобожденного от отбывания нака­зания. В этот период происходит изменение его социаль­ных ролей, функций, и, как правило, возникает необхо­димость в изменении установившихся навыков и при­вычек. Часто лица, особенно отбывшие длительный срок лишения свободы, приспосабливаются к новой социаль­ной среде с большим внутренним напряжением, психо­логическими срывами, с постоянными стрессовыми со­стояниями.

3. На этапе правовой адаптации происходит утверж­дение в психике нужных и полезных взглядов, привычек, наклонностей, ценностей, желания честно трудиться, точно и неуклонно выполнять требования законов и нравственно-этических норм. Речь идет о закреплении достигнутых в процессе исполнения наказания положи­тельных результатов исправительно-трудового воздей­ствия и достижении целей исправления судимого лица.

При оценке успешности протекания такого сложно­го социального процесса, как социальная адаптация, в ходе которого изменяется не только духовный облик, но и поведение судимого лица, необходимо учитывать объективные и субъективные показатели.

 Объективные критерии фиксируют внешние признаки примерное поведение, честное отношение к труду, точное и неуклонное выполнение требований законов и правил, участие в обще­ственной жизни трудового коллектива и др.).

Субъективные критерии социальной адаптации осво­божденных от отбывания наказания характеризуют сте­пень (уровень) осознанности личностью необходимости поведения, адекватного ожиданиям-требованиям обще­ства, удовлетворенности новыми социальными ролями, желание добиться осуществления намеченных планов и выражаются в позитивном отношении к трудовому коллективу, отдельным его членам, семье и др. Указанные критерии можно использовать для определения уровня протекания социальной адаптации, выявления обстоятельств, тормозящих или, наоборот, благоприятно влияющих на нее.

Глава 2. Адаптационные проблемы бывших заключенных.

2.1. Социальные проблемы адаптации бывших заключенных.

Одним из основных направлений борьбы с рецидив­ной преступностью является оказание лицам освобожденным от наказания по­мощи в трудовом и бытовом устройстве. Это относится не только к постпенитенциарной адап­тации, но и ко всем лицам, отбывшим наказание, соеди­ненное с ограничением свободы. Следует отметить, что уровень рецидивной преступности здесь достаточно вы­сок, что обычно объясняется ошибками судов, применя­ющих указанные виды наказания, а также недостатками организации карательно-воспитательного процесса. Однако, как верно отмечал Б. С. Никифоров, «...даже пра­вильно назначенное и надлежащим образом исполненное наказание далеко не всегда приводит к исправлению и перевоспитанию преступника и предупреждению новых преступлений». Поведение отдельного лица после от­бытия наказания зависит не только и, пожалуй, не столь­ко от результатов карательно-воспитательного воздей­ствия, сколько от влияния на него факторов постпени­тенциарной адаптации. Одни из них способствуют за­креплению результатов исправительно-трудового воздействия, другие, наоборот, провоцируют новые преступления.

Наказания, связанные с лишением или ограничением свободы, исполнение и отбывание которых происходит с отрывом осужденного от привычной среды, - влекут за собой ослабление, а иногда и утрату социально полез­ных связей, существенное ограничение выполняемых социальных ролей. Изменяется и личность бывшего осужденного, причем далеко не всегда в лучшую сторону.

Исполнение наказания обусловливает необходимость адаптации осужденного к условиям жизни в ИТУ, что нередко связано с усвоением нравов далеко не лучшей среды. После освобождения и возвращения в прежнее социальное окружение адаптационная проблема возникает иногда даже у тех лиц, кто совершил преступление случайно, под воздействием неблагоприятных обстоя­тельств.

  Характерными особенностями социальной адаптации освобожденных от отбывания наказания являются сле­дующие:

1) она протекает после освобождения от наказаний, связанных с лишением или ограничением свободы;

2) этот социально-психологический процесс начина­ется с момента освобождения осужденных от наказания и завершается достижением соответствия между ожиданиями-требованиями общества (отдельных социальных групп) и поведением ранее судимого лица;

3) задачей социальной адаптации лиц, освобожден­ных от наказания, является приобщение их к жизни без правоограничений, связанных с наказанием, в новой или изменившейся, прежней социальной среде, предполагающее их свободное и добровольное подчинение нор­мативным требованиям данной среды и уголовно-правовых норм;

4) социальная адаптация освобожденных от наказа­ния зависит также от адаптационных навыков и способ­ностей, присущих индивиду изначально и воспитанных в условиях исполнения наказания;

5) успех социальной адаптации освобожденных от отбывания наказания в значительной степени зависит от соотношения системы личностных установок освобожденного и требований, предъявляемых средой (тру­довым коллективом, ближайшим бытовым окружением, семьей);

6) социальная адаптация освобожденных от наказа­ния может быть обеспечена лишь при наличии положи­тельной взаимообусловленной социальной направленно­сти микросреды и личности судимого, совместимости со­циальных ожиданий среды и нравственных позиций, ценностных ориентации личности.

Протекание социальной адаптации зависит от мно­жества факторов. Одни из них благоприятствуют успеш­ному «вхождению» лица, освобожденного от наказания, в новую или изменившуюся среду, другие, наоборот, этому препятствуют.

Важнейшим фактором, от кото­рого зависит социальная адаптация, является соотноше­ние между диспозиционной структурой личности и социальными ожиданиями среды.

Концепция многоуровневой саморегуляции социаль­ного поведения получила развитие и эмпирическое обо­снование в работах В. А. Ядова и его сотрудников. Сущность концепции заключается в следующем. Соци­альная и нравственная направленность (по словам В. А. Ядова, ее диспозиционная структура) состоит из фикси­рованных установок различных уровней сознания и обобщения. Выбор вариантов поведения, осуществляе­мый под воздействием внешних обстоятельств (среды), в той или иной степени зависит от диспозиции субъекта, его преднастроенности поступать соответствующим об­разом. Причем, как правильно резюмирует А. Ф. Зелин­ский, реальным поведением индивида управляют не отдельные ориентации или установки, а вся диспозици­онная система в целом. Приведенное положение представляется очень важным, ибо здесь подчеркивают­ся взаимопроникновение осознаваемого и неосознавае­мого в процессе любой деятельности и необходимость учитывать это единство при анализе человеческого по­ведения, в том числе освобожденных от наказания в процессе их социальной адаптации.

Проблемы социальной адаптации лиц, освобожден­ных от наказания, исследовались многими авторами. Все они указывают на типичные трудности вхождения освобожденных от наказания в новую или изменившую­ся микросреду. Для многих из них, например, пробле­мой являются ситуация в семье, взаимоотношения с трудовым коллективом, ближайшим бытовым окружением.

Анализ сущности и содержания процесса социальной адаптации освобожденных от наказания, его социально-психологических закономерностей показывает, что данный процесс далеко не всегда протекает гладко и бесконфликтно. Освобожденному приходится преодолевать  многочисленные препятствия как внутренние, субъективные, так и внешние, от него не зависящие. Они и составляют проблемы адаптации (или адаптационные проблемы). Рассматриваемые проблемы могут быть разделены на две категории.

Первая категория охватывает заботы, связанные с удовлетворением насущных потребностей в жилье, пище, одежде, заработке, т. е. с созданием внешних ус­ловий жизнедеятельности субъекта.

Другая группа проблем связана с вхождением ос­вобожденного в новую микросреду — семью, трудовой коллектив, ближайшее бытовое окружение. В первой, как правило, преобладают ситуации, определяемые объ­ективными, не зависящими от воли освобожденного об­стоятельствами (отсутствие жилья, трудности в трудоустройстве). Во второй — решающую роль играют личные качества лица и его поведение, т. е. фак­торы субъективного плана.

И те, и другие проблемы решаются освобожденными по-разному, исходя из сложившихся условий и личных возможностей. А они в определенной мере зависят от возраста, пола, образования, профессии и других соци­ально-демографических параметров личности.

Исходя из достаточно достоверного предположения о том, что повторное осуждение спустя непродолжитель­ное время после освобождения в большинстве случаев означает неудачу социальной адаптации, можно счи­тать показатель рецидива преступлений среди различ­ных возрастных категорий своеобразным индикатором адаптации (со знаком минус).

Одна из важнейших естествен­ных потребностей человека — потребность в жилище. Основными причинами, вызвавшими жилищные про­блемы у освобожденных, явились - утрата права на жилплощадь в связи с осуждением, нежелание возвращаться к семье, рас­пад семьи, отсутствие жилья до ареста.

Обстоятельствами, обусловливающими возникнове­ние адаптационных жилищных проблем у освобожден­ных от отбывания наказания, являются длительность периода с момента освобождения до получе­ния жилья; прибытие части освобожденных в местность, где отсутствует возможность бытового и трудового уст­ройства. Жилищные трудности у освобожденных вызва­ны объективными и субъективными причинами. Прежде всего, общий недостаток жилья в городах.

Необходимо было бы ужесточить контроль за фактическим передвижением освобожденных из ИТУ лиц, а в некоторых случаях следует рассмотреть возможность сопровождения освобожденных к месту их жительства. Для лиц, не имеющих жилья, было бы це­лесообразно, используя опыт первых лет Советской вла­сти, создавать в городах специальные общежития гос­тиничного типа.

Нельзя не сказать о профессиональной реадаптации, состоящей из множества компонентов (поиск работы или выбор профессии, проблема производственного адаптирования, степень удовлетворенности своим трудом как фактор закрепления на рабочем месте и т.д.). Большая часть респондентов — речь идет о побывавших в заключении — работала (58,8%), некоторые учились (10,6%). Почти 40% испытали при трудоустройстве серьезные препятствия (табл. 1). И хотя внушительное количество молодых людей (68,2%) владели той или иной профессией, в ряду причин, обусловивших отказ использовать их рабочие руки, чаще всего называлась судимость. К сожалению, общество в лице конкретных его представителей вместо того, чтобы позаботиться о тех, кому особенно сложно сориентироваться в непростой нынешней ситуации, подчеркивает их гражданскую ущербность, подвергает, быть может, еще более жестокому наказанию, способствует, по сути, рас­пространению тунеядства, являющегося почвой для рецидивной преступности.

Таблица 1

Причины отказа в приеме на работу бывших заключенных, %

Выбор определенного предприятия, организации для части опрошенных проходил под влиянием друзей (22,3%), родителей (5,9%) или по направлению бюро по трудоустройству (19,4%). То, что лишь 7,6% из них пришли на новое место работы, т.к. им нравилась будущая профессия, а 11,8% прямо указали на безвыходность своего положения, говорит, с одной стороны, об ограниченности возможностей выбора, с другой же, об отсутствии особой заинтересованности в труде.

Воспроизводство нормальных семейных отношений также является важным фактором успеха или неудачи социальной реадаптации. Подавляющее число освобожденных стремится вернуться в семью. От того, как встретят родные, как сложатся взаимоот­ношения, во многом зависит их дальнейшая судьба.

По мнению некоторых исследователей, преступное поведение молодежи не находится в тесной зависимости от таких характеристик, как образование или квалификация роди­телей, структурная неполноценность семьи, материально-бытовые условия жизни. Все это обретает значение в связи с социально-психологической атмосферой в семье — ее нравственными и правовыми взглядами, установками, ценностными ориентациями. Как видно из табл. 2, молодые правонарушители, возвращаясь в родительский дом, зачастую встречаются с той же житейской обстановкой, которая так или иначе способ­ствовала их противозаконным поступкам.

Если же учесть, что до заключения имели место напряженные, а порой и конфликтные отношения в этих семьях (34,8%), то нетрудно предположить, что условия реадаптации тут вряд ли будут благоприятными.

Таблица 2

Криминогенная среда в семье совершившего преступление, %

Воссоздание нормальных коммуникативных связей — еще один из важнейших процессов реадаптации бывших заключенных, установление бесконфликтных отношений в обществе. Поиск общения чаще ведется в знакомой среде, где легче ориентироваться, получать информацию, находить сочувствие. Заметим, около 70% освобожденных вновь попадают в то социальное окружение, которое в свое время пагубно воздействовало на них. Вот почему от того, как сложатся отношения между ними и государственными струк­турами, призванными оказывать им содействие и осуществлять социальный контроль, зависит многое.

Между тем, повсеместное отсутствие специальных учреждений, центров, которые занимались бы реадаптацией отбывших уголовные наказания, создает парадоксальную ситуацию — забота об их благополучии возложена на карательные органы. Практически все молодые люди после выхода на свободу берутся на учет органами внутренних дел. При этом формы контроля не отличаются разнообразием: посещения на дому, беседы. Целесообразность подобной превентивности вызывает серьезные сомнения, ибо ставит всех без исключения освободившихся в положение подозреваемых, создает почву для досужих обывательских толков и пересудов, хотя вполне оправданной сия мера выглядит по отношению к рецидивистам или осужденным условно, как и злостным нарушителям режима в период лишения свободы, т.е. тем, кто действительно требует повышенного внимания.

Почти половина опрошенных экспертов — работники правоохранительных органов (46,9%) — полагают своевременным формирование фонда материальной помощи бывшим заключенным. По их мнению, это будет содействовать преодолению многих трудностей. Однако 37,7% придерживаются прямо противоположной точки зрения, считая такие финансовые затраты излишними. Столь же неоднозначно реагируют эксперты на вопрос, нужно ли создавать центры социальной реадаптации. Вероятно, некоторые из них усматривают в этом дополнительные для себя обязанности либо плохо представляют характер деятельности данных учреждений.

Реально оценивая возможности в оказании содействия вернувшимся из тюрьмы, 45% сотрудников милиции указали, что могут в основном помочь им трудоустроиться, но 11,7% практически признали свою беспомощность в решении их проблем. Симптоматично, что число разуверившихся увеличивается в зависимости от возрастания служебного стажа. По-видимому, низкая, а нередко отрицательная оценка реадаптационной работы общественностью, необходимость постоянно преодолевать бюрократические преграды, и на этом фоне высокий уровень рецидивной преступности, при настороженном, порой враждебном общественном мнении о ранее судимых, приводит милицейских служащих к мысли о бесполезности своих усилий.

Следствием многолетней карательной практики государства явилось массовое убеждение в неизбежности жестоких репрессий в борьбе с преступностью. Так, согласно одному из исследований, от 30 до 55% граждан оценивают нынешнюю судебную деятельность как либеральную, 73% исходят из того, что чем суровее наказание, тем лучше соблюдается закон, 53% требуют расширения рамок санкций, предусматривающих лишение свободы. Это само по себе тревожно. Но куда тревожнее, когда обыденное сознание начинает связывать лавинообразный рост преступности с процессами демокра­тизации, усматривая в этом источник всех бед. Не сродни ли сему и бездумное, иногда злое, нетерпимое отношение к побывавшим в заключении, часто основанное на стереотипах. Они образуют предвзятое, опирающееся не на рациональное осмысление явления, а на выведенное из стандартизированных суждений и ожиданий мнение, которое отражает установку определенных общественных групп.

В силу особенностей Хабаровского края, львиная доля опрошенного населения (85%) располагает известным опытом общения с ранее судимыми.

Таблица 3

Распределение ответов на вопрос «Являются ли ранее судимые социально опасными?», %

Хотя 48,4% респондентов воспринимают их спокойно, позиция многих — свидетельство настороженности (24,2%) или ярко выраженного неприятия как потенциальных преступников (27,8%). Социальную опасность отбывших уголовное наказание видят реальной около половины опрошенных. Отчетливее всех придерживаются такой точки зрения работники правоохранительных органов, руководители, служащие, горожане, т.е. те, от кого чаще, чем от остальных зависит судьба этих людей. Возможность установления с ними родственных связей приемлема только для 8,2%; основная же масса пытается свести всякие контакты до минимума. Примерно 1/5 высказалась совершенно категорично: не желаем иметь рядом с собой бывших заключенных. Здесь явно обнаруживается про­тиворечие мнению большинства (62,6%) о нецелесообразности ограничения места жительства таких граждан.

Страницы: 1, 2, 3, 4