Столь широкий диапазон оценок может свидетельствовать как об отсутствии надежных исходных данных и ведомственных методик их количественного анализа (кстати, существующие методики являются закрытыми), так и о сознательном взвинчивании антииммигрантских настроений среди российского населения. Должностные лица МВД неоднократно заявляли о растущей «миграционной экспансии» китайцев на Дальнем Востоке. По их словам, присутствие нелегальных китайских мигрантов возросло здесь с 300 тысяч человек в начале 1994 года до 2 миллионов весной 1997 года.[5] Однако непредвзятые исследования выявили совершенно иную картину. Вывод В. Г. Гельбраса[6] о том, что китайская диаспора на российской территории насчитывает около полумиллиона человек, признается в научной среде наиболее убедительным.

С 1998 года Госкомстат РФ в росписи баланса трудовых ресурсов стал учитывать и выделять отдельной строкой новую составляющую — «работающие граждане других государств», где, в частности, отражается оценочная среднегодовая численность иностранной нелегальной рабочей силы. В 1998 году она составила 549 тысяч человек, в 1999 году — 706 тысяч, в 2000 году — 699 тысяч, в 2001 году — 675 тысяч. По мнению А. Д. Попова (Институт макроэкономических исследований), необходимо принимать во внимание фактор сезонных миграций. Согласно его расчетам, 700 тысячам рабочих мест, занятых мигрантами, соответствует 1,5–2 миллиона физических лиц.[7]

Здесь уместно еще раз указать на неполноту данных официальной статистики. Всероссийская перепись 2002 года зафиксировала увеличение среднегодовой численности всего населения страны примерно на 1,8 миллиона по сравнению с имевшимися статистическими данными.[8] Предварительный анализ позволил утверждать, что почти два миллиона «выпавших» из текущего статистического учета людей сосредоточены в основном в Москве.[9] По мнению экспертов, не менее 600 тысяч из них — незаконные мигранты.[10]

Большинство специалистов — ученых-демографов и социологов — оценивает число незаконных мигрантов в России примерной величиной 4–5 миллионов.[11]

Направленный в Россию миграционный поток состоит в основном из жителей СНГ. Из стран дальнего зарубежья самое ощутимое вливание в него осуществляет Китай. Все заметнее год от года становится присутствие выходцев из Вьетнама и Кореи.

На диаграмме воспроизведено количественное соотношение учтенных официальной статистикой иностранных мигрантов из разных стран. По всей видимости, оно отражает аналогичные пропорции нелегальной миграции.

Недавно был положительно решен вопрос о безвизовом пересечении межгосударственной границы гражданами России и Украины. Более того, достигнута обоюдная договоренность о проживании граждан обеих стран на территории сопредельного государства без регистрации в течение 90 дней. Поэтому следует ожидать не только сохранения в ближайшем будущем за Украиной роли одного из основных экспортеров рабочей силы на российский рынок труда, но и постепенной легализации трудового «экспорта». По данным МИДа Азербайджана, на заработках в России находится около одного миллиона уроженцев этого государства, являющегося вторым по величине «донором» рабочей силы среди стран СНГ. Деятельность по меньшей мере 9 из 10 азербайджанских гастарбайтеров сопряжена с нарушением российского миграционного законодательства.

Отсутствие визы не представляется потенциальным нелегалам серьезным препятствием. Если свыше трети незаконных мигрантов проникает на территорию России благодаря «прозрачности» границ, то еще примерно столько же оседает здесь, пользуясь легальными каналами въезда — туристическими или гостевыми визами. Затем гости бесследно «растворяются», переходя на нелегальное положение. Выправить нужные для въезда документы не составляет особого труда. Этим промышляет множество коммерческих структур, помогающих в оформлении фиктивных приглашений на учебу или туристических виз. Так, по сведениям территориального органа Минфедерации в Иркутской области, половину иностранных студентов в областных вузах должны составлять китайцы, однако почти все китайцы, заручившиеся приглашениями на учебу с российской стороны, заняты торговлей или трудятся на лесозаготовках.[12]

Росту китайской нелегальной миграции способствовало межправительственное соглашение от 19 августа 1992 года между Российской Федерацией и КНР. Тогда в целях налаживания культурного обмена были упрощены визовые процедуры для туристических групп. Фактически визовый режим перестал существовать. Неспособность пограничной и миграционной служб проконтролировать въезд и пребывание резко возросшего числа китайских граждан заставила Россию уже в 1994 году отказаться от политики открытых дверей на границе. Но миграцию, которая преимущественно перешла в нелегальную форму, уже невозможно было остановить.

Транзитные мигранты-нелегалы образуют еще один значительный контингент. Согласно сведениям российского МВД, численность данной категории достигает 300 тысяч человек. В нее входят преимущественно выходцы из Китая, Афганистана и стран Юго-Восточной Азии — Вьетнама, Индии, Пакистана, Бангладеш, Шри-Ланки. Весьма пестрый состав «транзитников» включает граждан и таких 30 государств, с которыми у России нет общих границ.

Большинством этих людей движет стремление перебраться через Россию в страны ЕС и в США. Ради достижения цели многие прибегают к услугам преступных групп, поставивших бизнес по перевозке мигрантов на регулярную основу.[13] Стоимость подобных услуг варьирует: от 300 до 7 000 долларов за одного человека не считая расходов на обустройство в стране временного пребывания. Люди, не располагающие необходимыми суммами, зачастую пополняют собою ряды наркокурьеров. Отсюда — совпадение некоторых маршрутов наркотрафика с путями незаконной миграции.

Транзитные мигранты имеют все возможности избежать контроля со стороны миграционных служб как после въезда в страну (будь то на законных основаниях или нелегально), так и после формального истечения срока пребывания. Так, в 2000 году проверкой было выявлено 170 тысяч иммигрантов с просроченными визами. По данным органов пограничного контроля, за последние 5 лет сложилась устойчивая тенденция превышения количества въехавших в страну иностранных граждан над покинувшими ее. В 2002 году соотношение тех и других выразилось цифрами 21,2 и 17,9 миллиона.[14]

Однако перед этой категорией незаконных мигрантов возникают значительные трудности при попытке выезда на Запад, поскольку западные границы России укреплены гораздо более надежно, чем восточные и южные. Поэтому нелегалы зачастую вынуждены надолго залегать «на дно», в лучшем случае пополняя отряды иностранных нелегальных рабочих, в худшем — вливаясь в криминальные этнические группировки своих соотечественников. Отсутствие надежного и эффективного механизма депортации лишь создает дополнительные сложности.[15]

Легче всего незаконным мигрантам бывает «раствориться» среди населения российских мегаполисов. Особая нагрузка ложится на Москву и Московскую область, поскольку сюда направлена половина всего российского миграционного потока. Проверки предприятий и организаций Москвы на предмет того, как в них соблюдается порядок привлечения и использования иностранной рабочей силы, показали, что на одного «законного» трудового мигранта приходится от 15 до 25 «незаконных».[16]

Россия сегодня является крупным принимающим центром и будет оставаться таким на протяжении долгого времени. Страна декларирует свою заинтересованность в приеме мигрантов. В этих условиях обязательно должна быть продуманная политика по интеграции мигрантов, которой пока в России не существует. Эта политика должна стать одной из составляющих общей миграционной и социальной политики

2.2. Тенденции миграционных процессов

В современных условиях тенденции внутренней миграции не могут не зависеть от особенностей российского рынка труда и уровня оплаты труда. Его важнейшей особенностью является гораздо меньшая степень сокращения размеров занятости по отношению к сокращению объемов производства, а также компенсация сокращения возникшей разницы за счет сокращения заработной платы. Непропорционально низкий уровень безработицы не соответствует глубине трансформационного кризиса на протяжении всего переходного периода, в течение которого происходило "придерживание", а не высвобождение рабочей силы.[17]

Согласно теории человеческого капитала, поток мигрантов зависит от получения информации о возможностях трудоустройства в других местах. Помимо этого, поток мигрантов уменьшается по мере возрастания миграционных издержек, включая затраты на переезд, обустройство и т.д. Следствием непрозрачного рынка рабочей силы и неизмеримо возросших затрат на перемещение являются, во-первых, снижение уровня миграционной активности населения и, во-вторых, формирование немобильного населения в ряде регионов, особенно депрессивных. Бедное население менее мобильно.

       Известно, что в динамике миграции в современной России переломным оказался 1995 год. Именно с этого времени заметной стала тенденция сокращения масштабов и результатов миграции (см. таблицу 1).

Таблица 1. Динамика прибывших, выбывших и миграционного прироста РФ в 1995-2005 годах